Ключ от проклятой комнаты - страница 15
– Сюда…
Лестница наверх была покрыта ковровой дорожкой, что показалось Маше несколько старомодным. На втором этаже – зеленый ковер и пустые вазы. Здесь пахло пылью.
Открыв третью по счету дверь, водитель сказал:
– Здесь вы можете снять шубу и вымыть руки.
Маша зашла в комнату, за ее спиной раздался щелчок. Выждав, когда затихнут шаги, она придавила ручку. Дверь открылась, и Маша с облегчением выдохнула.
Она оглядела комнату, это была спальня. Сняв шубу, Маша прошлась в поисках шкафа, сдвинула зеркальную дверь и ахнула: перед ней возникло богатейшее собрание дамских шуб, одежды и великолепной обуви.
Чего здесь только не было: меховые манто от Фенди, сверкающие джинсы от Дольче и Габбана, вечерние платья от Армани и прозрачные блузочки от Рокко Барокко.
– Боже ты мой…
Закрыв дверь гардеробной, она прошла в ванную. У зеркала оглядела строй духов, выбрала сиреневый флакон и пшикнула на запястье. Понюхала, потом вымыла руки с мылом.
В дверь постучали.
– Да, пожалуйста! – Маша поторопилась выйти из ванной.
Это был тот же водитель. Не заходя в комнату, он объявил:
– Николай Иванович ждет вас внизу.
– Я готова.
Ее провели в гостиную. На этот раз портьеры были раздернуты. Первое, что увидела Маша: мужскую руку с бокалом. Из-за спинки массивного кресла, стоящего у камина, сидящего в нем было не видно.
Услышав шаги, Николай Иванович встал и жестом пригласил ее к эркеру, где был накрыт стол. За окном во дворе стояла новогодняя елка.
– У вас очень красивый дом, – похвалила Маша.
– Ну-ну, не слишком-то усердствуй, лапуля. Я и сам это знаю. Жаль, что редко здесь бываю. Дела… – Он махнул водителю, и тот вышел. – Садись. Очень хочу есть.
Николай Иванович уселся напротив Маши и взял бутылку вина.
– Выпьешь?
– Немного, – сказала она.
– Вот и умница… Вот и молодец… Давай не жеманничай, накладывай, чего тебе хочется.
Он разлил по бокалам вино.
– Скажи-ка, милая девочка, а что у тебя с Кравченко?
– Он – мой начальник, – ответила Маша.
– Начальник или хозяин? – поинтересовался Слезь.
– Начальник, – с нажимом повторила Маша.
– Я это к чему говорю… К тому, что любая девочка должна быть хозяйской. Тем более такая коза, как ты. Ухоженная, стройненькая… У каждой женщины должен быть хозяин.
Маша улыбнулась, взяла бокал.
– Николай Иванович, вы женаты? – спросила она.
– Уже нет.
– А чьи это вещи там в спальне?
– Моей бывшей жены.
Маша поставила бокал и сочувственно распахнула глаза:
– Она умерла?
– С чего ты взяла? Жива и здорова.
– Тогда почему ее вещи у вас?
– Это моя прибыль. – Николай Иванович холодно улыбнулся. – Я был женат трижды и, слава богу, твердо усвоил одну истину: свадьба – плохая примета.
– В каком смысле? – спросила Маша.
– Не понимаешь?
– Нет.
– В смысле женской злонамеренности, – пояснил Слезь. – Все бабы лгуньи, кого ни возьми.
– А как это связано с одеждой?
– Что мое – то мое. Никому не отдаю того, на что потрачены мои деньги. Пусть даже это булавки или женские подштанники. В чем пришла – в том и ушла. – Он криво улыбнулся: – Усвоила?
Маша опустила глаза.
– Ну-ну, не строй из себя скромницу, – пророкотал Николай Иванович. – Давай-ка мы лучше выпьем! – Он поднял бокал и взглянул на нее.
Она спросила:
– За что пьем?
– За нас, – сказал Слезь.
Маша выпила. Возможно, оттого, что чуть-чуть захмелела, она решила: наступил удобный момент.
– Николай Иванович, вы уже решили арендовать седьмой этаж?
– А я взад пятками не хожу, – он усмехнулся. – Сказал – значит сделал.
– Вы поднимались туда?
– В тот же день.
– Понравилось? – снова спросила Маша.
– Стены, они и в Африке стены, – он сделал неопределенный жест рукой, как будто отогнал от себя муху. – Главное, чтобы в центре. Кстати, оттуда еще не все съехали.
– Этаж совершенно пустой.
– Да нет, я слышал музыку, потом ее выключили.
– Музыка? Этого не может быть.
– Говорю, там кто-то был.
– Вы сказали об этом в полиции?
Николай Иванович насторожился:
– Это еще зачем?..
– В тот день там погибла женщина.
– Из полиции мне не звонили.
– Как же так… – Маша вмиг протрезвела: – Вас должна была записать камера наблюдения. У лифта…
– До лифта я не дошел. Прошелся немного, заглянул в пару комнат.