Ключ - страница 16

— Пойду к вам на завод.

— Ты видел когда-нибудь, как работает большая электронно-вычислительная машина? Хочешь посмотреть?

— Еще бы! С радостью.

— Ты обязательно будешь счастливым, — засмеялась Валерия Григорьевна и мягкой рукой спутала пышную шевелюру Демида, — иди спать, все будет хорошо.

На другой день Семен Александрович постучал к Демиду в семь часов. Красивым был Киев в это свежее осеннее утро. На высоких каштанах и кленах, которые уютно затеняют Фабричную улицу, нет-нет да и сверкнет золотом лист, оттеняя буйную роскошь зелени. Крупные колючие шары выросли на ветках, и в каждом из них притаился готовый упасть на землю крепкий, темно-коричневый, старательно отлакированный природой каштан. Когда-то Демид собирал их корзинами. Раннюю улицу он очень любил. Еще спят служащие и не торопятся на рынок домашние хозяйки, а на тротуарах, на автобусных остановках уже людно. Фабричная улица — это начало старой легендарной пролетарской Шулявки. Рабочие Киева шли на заводы в эту раннюю пору.

Демид Хорол был вчерашним школьником, который через две недели должен стать солдатом. У него, конечно, не было никаких оснований причислять себя к этим трудовым людям, но и он, вливаясь в их поток, ясно ощутил тот момент, когда рабочий человек, выходя из дверей своей квартиры, вдруг внутренне меняется, сливаясь с гигантским «мы», огромной, хорошо организованной единой массой, способной повернуть реки вспять, запускать в космос спутники.

На остановке «Улица Шелуденко» Демид и Семен Александрович сели в трамвай и долго ехали на дальнюю окраину до Большой окружной дороги. Высокие дома подступили к самому заводу. Краны, похожие на гигантских журавлей, высились тут и там на фоне ясного неба. Да и сам завод с его огромным параллелепипедом заводоуправления и приземистыми зданиями цехов еще был, по существу, огромной стройкой. Он разрастался ввысь и вширь и даже в глубину, взгляду открывались все новые и новые цехи, и не видно было конца этому созиданию, этому вечному росту.

Павлов заказал пропуск для Демида еще вчера, и они очень быстро очутились в большой комнате, не зале, а именно комнате, где работала одна из машин заводского вычислительного центра — «Днепр-2». Поначалу казалось, что ничего особенно интересного или необычного здесь не происходит. Стоят большие, чуть не в рост человека, серые шкафы, посредине пульт управления, где мерцают длинные ряды красных и зеленых лампочек. Девушки в белых халатах, похожие на медицинских сестер или врачей, что-то колдуют над пультами. Невероятно быстро стреляет мощная пишущая машинка, отбивая на длинной бумажной ленте буквы и цифры, а машинистки нет…

И почему-то юноше вдруг показалось, будто в комнате, кроме девушек в белых халатах, Павлова и его, Демида, присутствует еще кто-то невидимый, очень умный и внимательный.

Восторг охватил его душу. Простые девчата, которые работали на машине, показались ему удивительными, нереальными. Да, он стоял на самом пороге фантастики, на грани будущего, и до этого будущего можно было дотронуться рукой.

А может, все куда проще? Может, он утрачивает чувство реальности?

Павлов молча стоял рядом с Демидом, хорошо понимая, что сейчас творится в душе парня. Первое знакомство Павлова с машиной произошло уже давно, но и сейчас ему нравилось смотреть, как она работает. Очарование высшей, организованной, умной техники действовало и на него.

Неожиданно в комнате появилась еще одна девушка, тоже в белом халате, и строго сказала:

— Девушки, если сегодня не будут уплачены профвзносы, немедленно ставлю вопрос на профкоме. Стыд и позор!

И сразу Демид из заоблачных, космических высот будущего вернулся на привычную грешную землю. Взглянул на Павлова, тот понимающее улыбнулся:

— Понравилось?

— Очень.

Демида все еще переполняла радость от общения с будущим, и он неохотно вышел из комнаты. На лестнице остановился и спросил:

— Семен Александрович, эта машина живая?

— Нет.

— Но ведь она может сделать все, что сделал бы человек?

— Даже значительно лучше, быстрее и точнее человека, если знает, что делать. Экскаватор в миллионы раз усилил возможности человеческой руки, а машина сможет в миллионы раз усилить и ускорить работу человеческого мозга. Я тоже был поражен, когда впервые увидел ее работу. Но запомни, это только машина. Пока ты не прикажешь ей работать, она будет стоять мертвой металлической глыбой. Делать она может только то, что прикажешь ей ты, человек. Прикажешь вычислить траекторию спутника, — пожалуйста, вычислит, прикажешь играть в шахматы — будет играть, прикажешь писать стихи — напишет, другое дело, какими они получатся, но ритм, рифма и логика будут на месте. И все равно, делает она только то, что ты ей прикажешь.