Ключики Соломона

Ключики Соломона

– Ну, начался вечер пятницы, – недовольно проворчал криминалист Хван, глядя в экран телевизора. Они сидели на диванчике в импровизированной комнате отдыха, где кроме телевизора, создавали видимость уюта электрочайник, вазочка с закаменевшей карамелью и портрет какого-то классика. Интерьер остался с тех времен, когда здание принадлежало народному образованию. Только телевизор был хороший, конфискованный у вора. Его «забыли» оформить и теперь он бубнил радостно-тревожным голосом комментатора о новом убийстве в сфере магических услуг.

– Третий за неделю, офигеть. Крыша у кого-то поехала, – отозвался следователь Потапов.

– Не судите опрометчиво, – ответил Тараско, занимавшийся маньяками чаще всех остальных. – Бабло в этих гадальных салонах неплохое, лох косяком идет. Могли и на кассу позариться.

– Касса, говорят, целая, – мотнул головой в сторону телевизора Хван. Он отставил изящную чашечку с китайским чаем, вонючим, по мнению коллег, и утонченно-изысканным, по мнению самого криминалиста, и тяжело поднялся. – Пойду готовиться, явно мне подкинут.

***

День выдался дождливым. Хотя на лето грех жаловаться, подумал Луконин, входя в салон «Петрификация Люкс» – место преступления. Дело об убийствах «магов» поручили ему.

Салон смотрелся роскошно, если кому-то по вкусу то, что называют цыганской роскошью: много золота, несомненно поддельного, яркие краски, куча блестящих висюлек, изображающих знаки Зодиака и эзотерические символы. Наверняка куплено в одном и том же китайском магазине через Интернет, хмыкнул про себя Луконин. И ведь кто-то на это ведётся…

– Иван Евгеньич, – позвал его криминалист, – я закончил, можешь всё трогать ногами.

Луконин усмехнулся привычной шутке и приступил к осмотру.

***

– Вот скажи, почему гадалки, тета-хилеры и прочие? Наверное, у кого-то на них зуб.

– Да у кого на них зуб? То есть они все мошенники, конечно, но из-за нескольких сотен рублей…

– Не скажи! Разводят и на тысячи, если не на десятки. А ещё есть и целители! Вон, смотри, вывеска – доктор Седельников лечит рак и СПИД силой чакр. Может, умер кто из-за такого же? Месть за близких?

Машина свернула во двор управления и беседа прекратилась. Полицейские распрощались до понедельника.

***

Луконин вернулся домой не слишком охотно. Жена была давно почти чужим человеком, дочь заканчивала первый курс педагогического и тоже лишь поддерживала умеренно дружелюбный нейтралитет с «отсталыми» родителями, отдавая должное их «спонсорской поддержке». Каждый жил в своей комнате, своими интересами, почти не общаясь сверх необходимых бытовых тем.

Жена выглянула на стук двери и отстранённо-вежливо сказала:

– Привет. Если хочешь, ешь суп, я много наварила.

– Спасибо. Не хочется пока.

– С Люськой поговори, что-то ей от тебя надо.

– Ага.

Жена закрыла дверь и ушла в свой мир. Он остался в своём, полном крови, дряни в человеческом облике и бессмысленной бумажной работы. Посидел минуты две в одном неснятом ботинке, размышляя о планах на вечер. Планов не было никаких.

А пошло оно всё, решил Луконин, выпью пару-тройку пива с ребятами.

***

Полицейские собирались в дешевом и уютном кафе «Вечер» – бывшей заводской столовой. Завод закрылся, превратился арт-пространство, потом в торговый центр, потом и вовсе в вещевой рынок, а столовая стала обычной распивочной с четырьмя сортами пива и богатым выбором закуски: хочешь – соленые сухарики, хочешь – кольца кальмара. Всё. Луконин взял жигулевское неизвестного производителя и сухарики. Подсел к коллегам, которые пили темное с кальмарами. Жигулевское было опять немного другим, но Луконину это и нравилось – этакая лотерея. Откровенной гадости хозяин кафе не завозил, вкус колебался между «так себе» и «даже ничего». Сегодняшнее было «так себе», под стать настроению. В неспешной беседе настроение немного поправилось, возможно, потому что пара-тройка пива превратилась в пару троек. Луконин вышел из кафе не то чтобы пьяным, но осоловевшим и успокоившимся. Дождик едва накрапывал и неторопливая вечерняя дорога домой была даже приятной. Полчаса в день пешком полезно для здоровья, сказал вслух Луконин, радуясь пустоте на улице, и свернул в сторону от дома ради небольшого «физкультурного крюка» вдоль проспекта.