Книга Израиля - страница 23

Правда, если спросить такого бюрократа, сколько бы он, исходя из этой его логики, взял за то, что раскрыл вероятному противнику Израиля государственные секреты, он обидится. Хотя автор по тупости своей так и не смог понять, в чём состоит разница между нанесением своей стране максимального вреда исходя из ведомственной солидарности и корпоративного духа и бесхитростной помощью террористам. Чем, впрочем, многие израильтяне, в том числе леваки из «старого истеблишмента», всю свою жизнь не без успеха и занимаются.

Чудна еврейская страна. Странные нравы у её государственных чиновников. Экзотичен и разносторонен еврейский бюрократ. И ведь такая изобретательная скотина! Ничем его не выведешь. Хоть дустом трави. Хотя, надо отдать израильтянам должное, как-то же они с такими пакидами живут? И даже развиваются. Причём на общепланетном фоне даже и не так уж плохо. А уж в сравнении с соседями…

Скорее всего, тут действует простая человеческая логика, обычная практическая сметка и еврейская привычка обходить препятствия, которые сами же евреи и построили. Вроде запретов на то и на это. Того не ешь, на этих не женись – и так шестьсот тринадцать раз. Поскольку это у всего прочего монотеистического человечества десять заповедей – и по домам. Евреи же, чтобы максимально изгадить себе жизнь, наполнили её таким количеством запретов, что соблюсти их все просто нереально. Вот они их и огибали. Причём не тупо в лоб, а так, чтобы и рыбку съесть, и на машине прокатиться. Шикарная система. С тех пор как её внедрили, тысячи лет прошло, а она до сих пор как новенькая. Работает!

Г-ди, кто только не оказался гражданами Израиля как национального еврейского государства! Евреи жили и живут в огромном множестве стран, придерживаясь местных обычаев, по мере сил пробавляясь местной кухней и говоря не только на собственных этнолектах, но и на местных языках. Разница между эфиопом, грузином, американцем, немцем, русским и марокканцем не меньшая, чем между эфиопскими, грузинскими, американскими, немецкими, русскими и марокканскими евреями. С учётом того, что тот, кто в Америке или Израиле не живёт, может туда приехать и там строить своё будущее, постепенно становясь американцем или израильтянином, – каждый по-своему. Называется «плавильный котёл». С одной стороны. А с другой…

Известно (если, разумеется, читателю это известно), что в Первую мировую войну все евреи в Европе, вопреки теории всемирного заговора, воевали за своих правителей и свои государства, преспокойно выпуская друг другу потроха в штыковых атаках. Украинские, польские и литваки в русской армии. Австрийские, венгерские и чешские – в австро-венгерской. Немецкие – за кайзера и фатерланд. Французские – за республику. Британские – за империю. Итальянские… Ну точно не за папу римского, но тоже за что-то своё. И так далее, и тому подобное. Никакой особенный еврейский интернационализм их не сплачивал. Разве что еврей-конвоир вряд ли стал бы стрелять в отправившегося в бега еврея-военнопленного. По крайней мере до наступления эпохи Великого Октября. Но это частности.

Близкий друг автора, замечательный этнограф, историк, переводчик, поэт и писатель, житель поселения Кфар-Эльдад Велвл Чернин рассказывал как-то о своей встрече с иракским евреем, которому в Войну за независимость довелось повоевать против Израиля в рамках поддержки Багдадом в Палестине братской семьи арабских народов против сионистской агрессии. Ветеран, что особенно пикантно, был израильским старожилом – ватиком. И выглядели его воспоминания так же буднично, как тонкая ноздреватая иракская лепёшка-пита из сероватой муки размером со среднюю наволочку, которую в Израиле можно купить на каждом шагу.

«Мобилизовали. Привезли. Дали оружие. С утра намотаешь тфилин, помолишься и в бой. Потом всё кончилось, домой увезли». Дома, как легко догадаться, еврейского героя борьбы за права палестинского народа ожидал взрыв национальных чувств соседей, после которого ему и всем прочим иракским евреям не оставалось ничего другого, кроме как завершить почти трёхтысячелетнюю историю евреев Вавилонии. И оставив всё движимое и недвижимое имущество на разор и разграбление, навсегда распрощаться с иракской родиной в пользу родины исторической. То есть Израиля. Благо побывать там к тому времени ветеран уже успел. Хотя и не с той стороны фронта, что во всех последующих войнах, в которых он принимал посильное участие.