Книга Корешей - страница 10
- Ну… Сам смотри, конечно. Спасибо предупредил. Я и сам думал. На Ниибэ бы боевичок ментовский какой. Твой тирджёркер хорошо бы на канал «Россия» пристроить. Дам знать, как достучусь до них. Будь.
- Ты не обижайся, ладно, Бурмистров? Я блин сам не знаю еще — чего хочу.- Мы профессионалы не обижаемся. Нам работать надо. Это вы все ищете новых форм. А формы еще с древней Греции придуманы. И нехер починять то что и так работает.
Трубка умерла и я вдруг из древней Греции и Стратфорда на Эйвоне вновь очутился в старенькой учительской не самой благополучной средней школы. Вдохнув еще полосочку «Что делать» - я и пошел доделывать пол.
3
Славный денёк выдался — в Евклидовой тюрьме меня не приняли, не смогли найти уличающих файлов.Пару лет назад при первом аресте, я назвал фамилию с лишними буквами. Все что требовалось сейчас это не полениться и глянуть меня в базе по пальчикам, но они почему-то этого не сделали, а я не был там на правах консультанта по криминалистике.
Сержант возмущенно наехал на евклидова мента, как наезжают на индусов в телефоне техподдержки и толкнул меня обратно в крузер. Там они с курсантом- ведомым стали оживленно дискутировать что же делать со мной дальше. Это разговор был типичным диалогом двух голливудских злодеев планирующим как избавиться от трупа в багажнике.
У меня зародилась робкая надежда, что к вечеру сегодня - я буду дома и даже напишу об этом фельетон в сетевую стенгазету. Все дело испортил негр — вызвал по рации старшего — это ведь уже в тот момент когда они с ведомым практически дотолковались выбросить меня на улицах Евклида потому что это не их юрисдикция — и я вовсю потирал руки в браслетах. Старший оказался таким же чувствительным и пассионарием как программа для чтения пдф файлов.
«Сдайте его в кливлендскую городскую и рапортуйте диспетчеру как освободитесь»
- ЭЭЭ! А нахрена меня в кливлендскую городскую, начальнички? За мной ничего такого нет в Кливленде.
- Да не ссы! Они отзвонят в Евклид — те понятно дело не поедут за тобой, а то и пошлют наших куда подальше.
- И сколько мне там мурыжатися? Пожизняк?
- Не заберут за 72 часа — соскочишь, везунчик.
Мы поехали в кливлендскую городскую тюрьму. Это рядом с окружной. Зданьице поменьше и тюрьма такого типа где вместо стены в камере решетка, а камеры разделены коридорчиком — так чтоб через коридорчик соседи всегда могли друг за другом следить.
Я начал настраиваться на 72 часа в зоопарке. Вы входите в камеру и дверь позади оглушительно захлопывается. Какое-то время вы в панике осматриваетесь — как загнанный зверек. Инстинктивно ищите ключ или окно, или запасной выход. Вскоре понимаете, что выхода из камеры нет, устраиваетесь поудобнее и начинаете «сидеть».
Сегодня все произошло настолько быстро, что еще даже не успел осознать. Просто прилег на шконку и вперился в потолок. Хотелось ходить, но камера была как в собачьем распределителе — два шага в ширину — два в длину.

Ибо выпало нам с вами жить в эпоху перемен и Конфуций от нынешних времен был бы в полнейшем ахуе. Взять хотя бы — фармацевтику. Ну что сталось бы прими я это полоску внутриносно скажем в 1985 году — тогда тоже была эпоха перемен, хотя и не великих. Да ничего бы со мной не сталось бесценные мои! Пошел бы себе в радости сердца, отдраил пол в рекордные сроки, рапортанул шляхтичу, прикарманил гроши и пошел бы себе дальше прозябать — домой. Может даже и Бурмистрову бы угодил по нетрезвости.
А тут ведь такую дрянь почали изготовлять. Нечем иным как попыткой регулировки популяции — я это назвать не могу, коллеги. With all due respect.
У меня на рабочем столе фотография мёртвого писателя Илюхи. Чтоб не забывать. Он хороший Илюха — хоть мы и собачились с ним пока он был по эту сторону. Прямой Илюха, как струна, но и ушлый, как и всякий отведавший досыть Калины красной. Мы спорили с ним в письмах до шершавой хрипоты.
А умер Илюха без всякого предупреждения и пойди ж-ты поспорь-ка теперича с ним. На своей последней фотке Илюха лежит в дорогом гробу, будто одолженном из гангстерского погребального бюро времен «Однажды в Америке». Илюха втиснут в костюм, который бы в жизни ни одел, будь у него выбор. Рядом с гробом стоит видная дама и малюсенькая девчушка.