Книга Корешей - страница 28

Надзоры это белые недоебанные бабы с фиджет спинером, белыми наушниками и бутылкой органической водички «Фитнес». Представляю, как душевно было бы подкараулить надзирающую лярву во время утренней пробежки в глухом углу парка, и задать те же тупые вопросы, которые она задает поднадзорным по сто раз в день. Не торчишь? На работу устроилась? О самоубийстве или преступлении мысли не возникают?

Теперь мистеру Брюсу пришьют всю сумму неоплаченных штрафов с новыми судебными издержками и добавят времени надзора. Во всех планетарных проблемах всемогущий Брюс винит алчность и чванство ненасытных белых людей.

Образ жизни потрепал Брюса Олмайти — я аж присел, когда узнал на перекличке, что он всего на два года старше меня. Негр выглядел как дедушка абиссинского поэта Александра Сергеевича Пушкина.

Мистер Брюс немного вернул мне душевный баланс после ухода Дурашки. Он как-то спросил, действительно ли у русских есть писатель по имени Гугл. Тогда я экспромтом выдал свой первый в жизни тюремный стендап. Он называется «Сбежавший хер» и является по сути вольным прочтением гоголевского «Носа». Я уверен, что когда Николай Васильевич Гугол писал «нос», он имел в виду совершенно другой орган из трех букв. На этом предположении я и построил рассказ, нагло скопировав перипетии из Гоголя, которого перенес из туманного Питербурха в понятный и близкий окружающим Кливленд.

Начинается рассказ так: «жил был мужик, который был очень привязан к собственному херу, прям — не разлей вода» В ходе приключений гоголевский хер становился то судьей, то присяжным, то шерифом нашего округа. Рассказ имел ошеломительный успех во много из-за моего акцента. Мне даже предложили работу по освобождению.

Предложил работу негр Эрик Шарп.

У Шарпа куча нового белья под матрасом. Даже если ему влепят пятерку, ему этих шмоток хватит на весь срок, но Эрик все порывается выкупить у меня по дешевке мою единственную футболку. На футболке надпись «Кливленд Хаус оф Коррекшнз» и я держу ее как сувенир из тюрьмы, намереваясь вытащить на волю во что бы то ни стало. В округе футболки положены только бабам по причине сисек.

Баб можно иногда увидеть в санчасти, которая общая на всю тюрьму. Некоторые шустрячки меняют футболки на еду или кофе. Тогда вертухаи перед конвоированием заставляют их надевать распашонку задом наперед — вырезом на спине. А в тюрьме и женские ключицы выглядит не хуже сисек.

Кливленд Хаус оф Коррекшнз — это футболка из «работного дома», откуда привезли за нарушение белочеха Брайана Фучика. Работный дом это реабилитационный центр для бедных, где в качестве платы за принудительное лечение, алкашей и наркотов эксплуатируют бесплатным трудом. Это тот самый работный дом, о котором еще Чарльз Диккенс писал. Футболку с такой надписью с меня можно содрать только с кожей. Это вам не «Хард рок кафе» какое-нибудь.

Фучик нашел способ торча и в работном доме, где драг тест каждые три дня. Он курит «тунз» - так здесь называют спайс (от cartoons — мультяшки). Спайс штука непредсказуемая, как и любая дизайнерская дрянь. Однажды Фучик отпросился из класса где происходил священный ритуал программы «12 шагов» (Хэлло. Я Брайан, я алкоголик, торчок и сексист). Он спалил мальца в туалете и уже возвращался в класс, когда в коридоре его накрыло взрывной волной. Фучик расстегнул ширинку, вытащил свой гоголевский нос и стал быстро искать удовлетворения прямо в середине коридора — под камерами.

Белочех провел в Кэнди тридцать дней , а потом его вернули в работный дом, без суда. Уходя Брайан и отдал мне знаменитую футболку, которую теперь ежедневно клянчит прилипчивый Шарп.

Шарп - доуп бой - барыга.На третий день после прибытия в Кенди, у Эрика в желудке лопнула шпонка от порошком. Видимо успел заглотить при аресте.

Шпонка и способ ее хранения в заднем проходе на американском городском сленге называется «кистер».

Шарп блевал полдня жалуясь на прободение язвы, а потом отъехал от передозы, сделавшись фиолетовым в крапинку. Когда его увозили, Брюс Олмайти даже всплакнул, проклянув бесконечные козни ненасытных белых людей.