Книга Пророков - страница 28

— Но зачем?

— Затем, мой мальчик, что для того, чтобы научиться плавать, нужно, по крайней мере, войти в реку. — Кентурион похлопал Сида по плечу. — Мастера Темного Братства изобретательны. В их распоряжении удивительные машины, способные сломать человеческое сознание. Все то, что ты испытал сегодня — лишь детская игра, поверь. Но она подготовила твою психику к серьезным трудностям. Для тебя было мучительно наблюдать, как погибают твои товарищи. Ты руководил ими и, значит, в некоторой степени за них отвечал. Для них же, доверяющих тебе, перевоплощение командира явилось ужасным ударом. Именно этого я и добивался. Древние говорили: «То, что тебя не убьет, сделает тебя сильнее». Вам никогда не быть прежними.

Внезапно стоящий неподалеку священник вскинул руку, призывая к тишине. Он почувствовал, что со стороны Нагрокалиса надвигается незнакомая плотная ментальная волна. Усилился ветер. Рой посмотрел на небо — движение облаков не совпадало с направлением приземного ветра.

— Возвращаемся, — сказал начальник стражи, — близится буря.

Рой Дигр, привыкший доверять своим чувствам, не ошибся и на сей раз. Едва отряд вошел в город, разразилась сильнейшая гроза. Улицы превратились в бушующие грязевые потоки. Ветер рвал крыши с домов, хлопал дверьми и ставнями, завывал в дымоходах. Молнии огненными ножами резали небо.

Промокшие до нитки, они уже миновали улицу Кленового Листа и приближались к казармам, когда внезапно кентурион схватил лорса, на котором ехал Рой, под уздцы. Животное шарахнулось и застыло, нервно вздымая косматые бока.

— Ты чуть не раздавил мертвяка! — рявкнул Крысобой, заглушая шум ветра.

Прямо перед копытами Кира в луже крови лежал труп крупного мужчины лет пятидесяти. Лицо его было в ссадинах и подтеках, из открытого рта вываливался синий язык. Священник отметил, что убитый не был ограблен — на поясе висел солидный кошель с монетами.

Дигр спешился и наклонился над мертвецом:

— Смерть наступила не более трех часов назад. Кто-нибудь его знает?

— Кажется, я видел его на рыночной площади, — мрачно отозвался кентурион, — я и еще Вулли, тот, что из новеньких. Бедняга торговал креветками, рыбой и прочей морской снедью — должно быть, купец от гильдии рыбаков.

— Зачем, интересно мне знать, убивать купца, если не ради денег? — задумчиво произнес начальник стражи. — Не нравится мне это.

Как и ожидал Рой, свидетелей не оказалось. Утром ни одна деталь дела не прояснилась. Кому понадобилось убивать купца и, главное, зачем? Почему кошель с деньгами остался на поясе убитого? Быть может, странное преступление — дело рук адептов Нечистого? Множество вопросов роилось в голове начальника стражи.

Новый день выдался на удивление ясным. Непогода улеглась. Воздух был чист и прозрачен. Даже небольшая речушка, рассекающая Нагрокалис на две половины, выглядела вполне безобидно. Обычно взбаламученная всевозможными водными тварями, сегодня она казалась странно невозмутимой.

Дигр насторожился. Река Слез испокон веков отличалась капризным норовом и была чуть ли не главной его заботой: морские чудища, заплывавшие из Внутреннего моря, доставляли много хлопот. Не проходило и дня, чтобы какая-нибудь зверюга не продралась через перекрывающие русло решетки.

В остальном Нагрокалис как две капли воды походил на прочие, смертельно скучные, тыловые города Атвианского союза, в которых бывал начальник стражи. Те же улицы, те же дома, те же лица…

Впрочем, нет. Лица, пожалуй, изменились — но в чем? Мальчик с черной всклокоченной челкой подбирал рассыпавшиеся из корзины овощи. Торговец продавал кожаную одежду. Плотник обтесывал суковатое бревно. Все они отрывались от своего занятия и пристально смотрели священнику в глаза, когда тот проходил мимо. И у всех было одно удивленно-растерянное выражение и пустота в глазах, словно у оживших кукол.

«Должно быть, градоначальник Бирг Кастерс вчера устроил народное гуляние, — усмехнулся метс. — Старый лис жить не может без дешевой популярности». Судя по всему, царящее в городе уныние объяснялось именно этим. Дебошир и выпивоха, Бирг, каким-то чудом выбранный городским главой, не избавился от вредных привычек. Но теперь к ним прибавилось еще и тщеславие.