Книга пяти колец - страница 5
Всплывут и станут мне видны
Мои проступки, ложь и гордость.
И стон печали и вины
Из сердца вырвется. И кротость
Её меня как бы корит
И угнетает, душу точит…
А мать оттуда говорит:
«Не огорчайся, мой сыночек!»
2011
Тропинка
Всем проходящим оплетала
Обувку торопливых ног.
Петляла лентою устало
Из дальних далей и дорог
К знакомым с детских лет воротам,
Прошмыгивала сквозь плетень
И никла к выставленным ботам
На нижнюю крыльца ступень…
Ну, вот и дома! Как бывало,
Мостилась, где уж довелось.
И крепко-крепко засыпала,
Как только в детстве ей спалось!
2011
«Жёлтый, розовый, шуршащий…»
Жёлтый, розовый, шуршащий,
Как любовь моя, парящий,
На тебя вприщур глядящий
Кружит, кружит листопад.
Между мною и тобою
С разноцветною судьбою
Стать стеной живою рад.
Мне, конечно же, обидно,
Что тебя почти не видно,
Замер я, стою, притих.
Как листвы летящей шорох,
Слышу твой лукавый шёпот
И дыханье губ твоих.
2011
«Озерко в тумане стелется…»
Озерко в тумане стелется,
Белой пеной берег пенится.
И, в тумане, чуть видна,
Плещет нехотя вода.
Ни земли, ни небосвода,
Всё в тумане, и природа
От корней и до листа
И спокойна, и чиста.
Жизнь её течёт неспешно
В доброте, а не во зле.
И душа моя безгрешна,
Словно жил не на земле.
2011
«Господи, прости, помилуй…»
Господи, прости, помилуй,
Что стою я над могилой
Вдруг почившего врага.
Вот стою и понимаю,
Что его вражда слепая
Как бы мне и дорога.
В рай ему открой ворота,
Мне же сердце утеши —
Словно бы отняли что-то,
Оторвали от души.
2011
«Может быть, душой нищаю…»
Может быть, душой нищаю
И занозу в ней ношу,
Если вот она, беда:
Всё врагу сейчас прощаю,
Мне простить же
никогда
Я врага не попрошу!
2011
«Дней осенних ликованье…»
Дней осенних ликованье!
Глаз твоих очарованье!
Как во сне, мгновенье длю:
Я люблю, люблю, люблю!
Солнышко в зените светит,
Что ж мне милая ответит?
С неба льётся чистый свет.
– Да, да…
– Да?!
– Нет, нет, нет, нет…
2011
Раннее зимнее утро
Ходить ни шатко и ни валко
По кухне, кофе кипятить,
Готовить снасти на рыбалку,
В итоге удочки забыть.
Но не забыть в рюкзак порядком
Вложить бутылочку с вином,
Тихонько, с хитрою оглядкой
На спальню, в коей чутким сном
Супруга спит… И всё же, всё же
Бутылью звякнуть, замереть…
И пробежит мороз по коже,
Его вином не отогреть!
2011
В лесу
В предутренней тиши проснуться вдруг
и слушать
Дыханье леса, шум высоких крон…
И вдруг мне станет одиноко, душно
И вырвется из сердца стон,
Как будто маму потерял я, заблудился
Среди знакомых с детства тропок, рос,
Не к дереву, к железу притулился,
Железом пропитался и пророс.
И в сём едином, слаженном пространстве
Мне места и у края не нашлось,
И у стола в заботливом убранстве
Я – только гость, незваный чуждый гость.
И потому я приготовил мщенье
Своим поступком, замыслом угроз…
И нет мне и не будет мне прощенья
Ни от букашки и ни от берёз!
2011
««Подожди меня немножко…»
«Подожди меня немножко,
Расторопная дорожка,
За тобой не успеваю
Я бежать к лесному раю».
Дрожь в ногах, в глазах шмели.
…Добежали. Ух, дошли!..
Тут же шепчет мне дорожка:
«Скособочилась сторожка.
Подровняешь – мчись в низину,
Ягод набери корзину.
А теперь сруби сушняк,
Это делается так.
Что-то бледненьким ты стал,
Ты, наверное, устал?»
«Так устал, хоть умирай,
Где обещанный мне рай?!»
«Непонятливый ты что-то:
Рай – не отдых, а работа
Всею жизнью, всей судьбой
Над ошибками – собой!»
2011
«Среди лесов, полей и рек…»
Среди лесов, полей и рек
Идёт усталый человек.
Идёт который год подряд,
Идёт, куда глаза глядят.
Он весь измотан от работ,
Лицо в морщинах, впал живот.
Он от звонка и до звонка
Всю жизнь пробегал у станка.
Завод – семья, семья – завод,
От тех ворот до тех ворот.
В карманах сжаты кулаки,
Лесов не видит он, реки.
Не видит солнца и полей.
Пришёл домой. К жене.
– Налей!
2011
«Поспешай, лошадка, в гору…»
Поспешай, лошадка, в гору,
С горки медленно труси.
Травам кланяйся, простору,
Глазом в сторону коси.
Нам ещё с тобою ехать
Далеко. И, стало быть,
То печалиться, то смехом
Эхо дальнее будить.
Всё ты знаешь, понимаешь,
Потому к исходу дня
И других не обгоняешь,
Обогнать не дашь себя.
То рысцой, то просто пехом
Нам копытами стучать.
И дорогу русской вехой —