Книга пяти колец - страница 9
Ощущать, как ликует душа
под скорлупкою горькой,
Словно в детстве далёком,
мечтая, надеясь.
Потому
я течению жизни осенней послушен.
Знаю, знаю, зима подойдёт незаметно —
Поплыву,
никомушеньки вовсе не нужен,
К новым вёснам,
к нескончаемым зимам и летам!
2007
«В детстве любил я глядеть на закат…»
В детстве любил я глядеть на закат,
Сидя на берегу, подогнув колени,
Не понимая ещё, что я сын и брат
Жуткой вселенской радости и лени.
А когда закат
становился багряно-свинцов
И когда, проголодавшись,
я вспоминал о хлебе,
Озеро к небу приподнимало своё лицо
И растворялась душа моя
во всём, что мерцало на небе.
Пахнул печкой домашней
румяный небесный ломоть,
Я с домашним в руке
его сравнивал, мерил…
И смотрел мне в глаза,
улыбаясь, Господь,
И сходил с облаков потихоньку на берег.
2007
«Вырву нож из груди и…»
Вырву нож из груди и,
захлёбываясь гортанной кровью,
Скорчусь,
обопрусь о край уползающего стола,
И гляну на тебя
с жестокостью и любовью,
И палец к губам приложу:
«Ты не делал зла».
И ты, набрав воздуха в лёгкие,
облегчённо вздохнёшь,
Закуришь, опять поглядишь на меня
недоверчиво.
И носовым платком мою рану заткнёшь
И в милицию позвонишь:
«Тут один… опрометчиво…»
И приехавшая милиция
в составленном с моих слов протоколе
Отметит,
Всё понимая и узаконивая мою ложь,
Что была попытка
На самоубийство по собственной воле,
Что и подтверждают приятель
и окровавленный нож.
2007
«Утром проснёшься…»
Утром проснёшься —
душа ещё где-то витает.
Спустишь ноги с дивана,
чтобы в тапки худые попасть,
А душа тут как тут!
И платочком своим обметает
тапки стёртые,
Чтоб свою надо мной
не показывать власть,
А смиренье,
услужливость и почитанье,
Восхищённого взгляда
нежнейший вопрос,
Так и жди, что прошепчет:
«А ну почитай мне,
Что ты за ночь, мой гений,
в тетрадку занёс?»
Ах, лукавица, ей ли не знать,
сколько строчек,
Словно на поле бранном
безусых юнцов,
Полегло?
Восклицательных знаков,
отточий,
Рифм невиданных ране,
в конце-то концов?!
Искорёжено всё,
словно груда металла.
Только как не поднять
в удивлении бровь:
Вот же рифма —
душа мне всю ночку шептала
Гениально-бессмертное —
кровь и любовь!
2007
Герой
Если идти по дороге задом наперёд,
То можно перейти в итоге
речку немецкую вброд.
Польшу перейти, Сталинград
и поле, засеянное рожью,
Дать левака мимо родной,
незаметной в траве, деревушки,
Детство вдруг вспомнить,
И понуро шагать в Магадан по бездорожью.
…Так вот и выросли глаза
на зачесавшейся макушке.
И всё как бы стало на место.
И спешить никуда не надо.
Приказы все приняты.
Уже прокричала команда «Вперед!»
И никогда уже героя затерявшегося
не найдёт награда,
А будет всё как раз наоборот.
Героя смешают с грязью.
«Да и какой герой он,
Мальчишка семнадцати лет,
отродье кулацкое, крот».
И зашевелятся волосы,
и зашуршат на макушке роем.
Вот тогда он и пойдёт
искать правду-матушку задом наперёд.
2007
«Вспомнился мне…»
Вспомнился мне
удивительно радостный май,
Детство несытое,