Книжные дети - страница 11

Когда кутерьма с построением подошла к концу и шестьдесят человек с немым ожиданием уставились на высокую фигуру в зеленых доспехах, тот пробурчал что-то неодобрительное себе под нос. Подозреваю, клял раздолбайство гражданских, хотя на мой взгляд, для раздолбайской и свободолюбивой геймерской натуры мы справились на «отлично».

— Итак, начнем. Как вы знаете, вчера Армия совместно с «Серебряным Ветром» провела несколько разведывательных боев с боссом, — Коберт сделал небольшую паузу, словно раздумывая, как именно следует падать добытую информацию. Наконец он тяжело вздохнул и просто сказал: — Это будет непросто.

По рядам пробежала волна возбужденных шепотков, мгновенно стихнувшая, когда Полковник продолжил:

— Босс, — здоровенный четырехрукий огр, в каждой руке держит по двуручному молоту и имеет пять полос хит поинтов. Свита — те же самые Рыцари Севера, что уже успели всех порядком достать, только живучее и сильнее. Изначально — четверо, после снятия первой полосы хитов появляется еще столько же, скорее всего так будет с каждой полоской.

И вновь пауза в несколько секунд, дающая возможность осознать только что сказанное. У обычных монстров была одна полоса здоровья, у мест-боссов поверхности — три, у боссов уровня — четыре. Пять полосок не было ни у кого из известных нам монстров. Только исходя из этой информации уже можно было судить о силе нашего противника.

Действительно… это будет непросто.

— На протяжении всей первой полосы босс не пользуется спец-приемами, используя исключительно простые атаки без поддержки Системы. Но даже в таком случае под его удары лучше не попадаться, один из бойцов передней линии, не успев заблокировать удар, потерял больше половины здоровья от такого удара. Со второй полосы появляются первые спец-атаки, — обычные навыки для одноручного молота… только для четырех сразу. До третьей полосы мы не добрались. На этом вводную прошу считать законченной. Рейд-группе основного состава — еще раз проверить снаряжение, после чего собираться у покоев босса. Выступаем через десять минут. На этом — все.

Все пункты снаряжения были проверены уже не по одному десятку раз, но я все же снова открыл меню и принялся пересчитывать количество зелий, кристаллов и дротиков, проверять прочность брони и оружия, в общем — выполнять приказ. Однако закончить инвентаризацию мне не дали, — я вдруг ощутил, что кто-то настойчиво дергает меня за рукав.

Обернувшись, я вопросительно уставился на Кану, с хмурым видом смотревшую куда-то в сторону.

— Ты ведь не умрешь? — тихо спросила она.

— Конечно нет, — как можно более беззаботно улыбнулся я.

Мы оба знали, что это ложь. Это — Айнкрад, а мы стоим у покоев предположительно самого сильного босса из всех, что встречали ранее. Однако есть такой чрезвычайно редкий вид лжи, который должен быть произнесен, несмотря на то, что в нее никто не поверит.

— Пусть только попробует, — хмыкнул, не оборачиваясь, Курт, так же шуровавший в меню, как и все вокруг. — Зуб даю, босс тоже примет его за моба и не будет атаковать.

— Знаешь что, Курт? — хищно улыбнувшись, громко сказал я, с удовольствием замечая, как напряглась его спина. Убедившись, что мои громкие слова привлекли достаточно внимания, я продолжил: — А я ведь вчера придумал тебе кличку.

— Ну? — бросив на меня хмурый взгляд голубых глаз через плечо, поторопил он.

— Я, известный всему Айнкраду под именем Терри, — торжественно начал я. — Властью, данной мне самим собой, нарекаю тебя, Курт, Глянцевым Рыцарем. Отныне и вовеки веков будет так.

Курт открыл было рот, чтобы послать меня к боссу на рога, но его слова заглушил громкий хохот окружающих. Отлично, значит, не только у меня его идеальная внешность пробуждает скрытые комплексы. Теперь тебе, старина, не отмыться от этого никогда.

Обернувшись, я успел поймать смешинки в глубине глаз напарницы и разглядеть мимолетно дрогнувшие в веселье губы. Самая важная в мире улыбка.

— Я отомщу, — мрачно пообещал мне новоиспеченный Глянцевый Рыцарь, единственный, кому эта немудреная шутка не подняла настроение.

— Скажи спасибо, что не Гламурный, — безжалостно припечатал я, чем вызвал новую волну веселья.