Княгинины ловы - страница 22

- Видишь, подурнела я. Теперь, небось, не люба буду? - тихо прошептала она.

- Еще краше стала, - соврал Димитрий, да для него и вправду теперь это не имело значения. Решение для себя князь уже принял, и не красота Улиты его к тому склонила.

- Найдена-то, что ж простила? - не удержался он от упрека.

- На сносях я, всех мне прощать теперь надобно, - кротко ответила княгиня. Димитрий понимающе кивнул, злость сразу ушла.

- Жениться я на тебе хочу, Улита, пойдешь за меня? - с разбегу бросился в омут Чернореченский князь.

- Так подружья есть у тебя, как же быть? - испытывающе посмотрела на Димитрия Улита.

- К отцу я ее отошлю, только слово дай, что согласна.

- Так не грех ли то, князь мой, венчанную супружницу отсылать? - ласково пропела княгиня.

- Не был я с ней, стало быть, и греха в том нет. Не я первый то так поступаю.

- Ну, коль ты решил, то и я противиться не стану. Моим будешь, раз другая удержать не смогла, - и Улита лукаво подмигнула Димитрию.

- Матушка на тебя посмотреть хочет.

- Боязно мне, что ежели не понравлюсь ей?

- Не можешь ты ей не понравиться, поговорит с тобой, и все образуется.

Димитрий хотел было взять Улиту за руку, но побоялся делать это при всех. Все ж не водимая еще. Какое-то непонятное беспокойство терзало его, хотя все пока складывалось хорошо.

Разговор Димитрия с Улитой на пристани не был слышен окружающим, но красноречивый вид княгини, не скрывающей своего положения, смущенный князь, его ласковое обращение с гостьей тут же породили волну разговоров. Город забурлил слухами.

В покои Анны вбежала старая ключница Лукерья, было видно, что она еле донесла до госпожи новости, чтобы не расплескать по дороге. С порога она выпалила:

- Ой, княгиня-матушка, что в городе-то болтают, что болтают! Княгиня Заозерская нагуляла дитя от нашего князя. Говорят, он от супружницы своей отрекается и на ней женится!

Анна вспыхнула и гневным взглядом смерила Лукерью:

- Нечего глупости в хоромы носить. От кого эта вдовица плод нагуляла, то не наше дело, а только князь нипричём. Ни на ком он жениться более не собирается. Ростислава Заозерского на пир пригласил, а я княгиню - из вежливости. Мал молодец еще один разъезжать. А как гостей спровадим, так князь Димитрий за подружьей в обитель к Успению поедет. И кто тебе такие срамные слухи передавать станет, так им и отвечай. Поняла?!

- Поняла, - испуганно прохрипела Лукерья.

Старая княгиня тяжело вздохнула, устало провела рукой по лицу: «Выдержать бы все».

Анна напряженно ждала. За приоткрытой дверью уже слышны были шаги и легкий шорох одежд. В горницу медленно вплыла Улита. Старая княгиня смерила ее испытывающим взглядом. Гостья дрожала от смущения, яркий румянец украшал ее круглые щечки. Не смея дальше войти, Заозерская княгиня робко остановилась у порога, низко кланяясь суровой хозяйке.

Анна растерялась, она приготовилась к встрече с наглой напористой бабой и уже проигрывала в голове варианты жесткого разговора. Но внешний вид и манеры Улиты, а самое главное - ее испуганные глаза обезоружили Чернореченскую княгиню.

- Подойди ко мне, Всеславна, присаживайся, - и Анна повела рукой в сторону резной лавки.

Улита, еще раз низко поклонившись, плавно села напротив княгини. Установилось неловкое молчание.

- Что же ты на сына моего глаз положила? - наконец медленно произнесла Анна. - Разве вокруг вдовых и холостых мужей мало?

Улита молчала, опустив глаза.

- Что ж молчишь?

- Стыдно мне, княгинюшка, не знаю что сказать. Люб мне сын твой, грех на мне, - и Улита зарыдала, прикрывая мокрое лицо руками.

Анна задумалась: «А может, и вправду, нет в Заозерской княгине ни корысти, ни распутства, а только искренняя любовь к Димитрию? И будет она верной и заботливой женой. Может, пусть живут да деток растят, раз уж он все решил? Мне ли грешной грехи чужие осуждать?» «А Елена?» - напомнила совесть. «А что Елена, молодая да красивая, найдет ей отец другого мужа. Димитрия она и не помнит, и забывать-то некого».

- Что ж, раз так получилось, пусть Димитрий сам решает, как ему быть. Приму его выбор.

Улита вытерла мокрые глаза, упала на колени перед Анной и бросилась целовать ей руки.