Княжич - страница 48
— Чаво? А! Монстра охота! Ну дык сразу бы так и сказал! Вон тудыма он вчера убежал, — ткнул пальцем в лес старик, — съел редиску у Мани и убёг! Если охота ибалль, шагай туды.
Фердинанд одёрнул подбитый мехом плащ и зашагал в сторону леса. Мы, утирая слёзы смеха, отправились за ним.
Прорвались сквозь густой подлесок и вошли под дубовые кроны. Пахло прелой листвой, подгнившим валежником и терпким дубовым ароматом. Редкие лучи солнца пронзали густую листву и от прогретой почвы поднимались облачки пара. Местами землю перепахали кабаны.
Немного прошли и Фердинанд наклонился к земле.
— Помёт сатира, — приподнял горошину размером с фалангу пальца. Растёр по ладони и понюхал, — свежее, тёпленькое. Хотите посмотреть?
— Нет, — открестился от такой чести, — я отсюда вижу.
— Вот это копыта! — присвистнул Олег.
Фердинанд подошёл и поглядел на след.
— Отличный трофей! — раздул ноздри, — голова сатира станет королевским трофеем!
Я неопределённо крутнул головой. Размер копыт внушал уважение. Минимум с половину ладони.
— Что-то мне не нравиться эта охота, — пробормотал один из студентов. Его поддержало несколько человек.
— Не фолнуйтесь, — закрутил усы рыцарь, — с фами лучший охотник Ефропы!
Мы пошли по следу. Он петлял между деревьями и шёл вдоль кромки леса. Фердинанд походил на собаку взявшую след. Сжав в руке пистоль он крался вперёд вглядываясь в каждый куст. Мы шли следом в сопровождении отряда стражников.
— Нашёл! — лихорадочно сверкая глазами пробормотал он, — смотрите! Сатир принял другую форму!
Я пригляделся и сглотнул комок в горле.
Козёл обгрызал выступающий из земли корень дерева. Щепки так и летели.
Хрык!
Хрык!
Хрык!
Хрустело дерево под зубами.
Он огромен. Вполовину лося ростом, с загнутыми назад большими рогами между которыми пробегали искорки. Угольная густая шерсть выглядела так, словно за ней ухаживали лучшие стилисты. Длинная борода тряслась от движений головы.
Утробно бебекнув животное ударило копытом и корень, толщиной с бедро мужчины, жалобно хрустнул
— Сейчас я покажу как убифать животное с одной пули! — прошептал Фердинанд.
Я подошёл поближе к дубу. Не знаю что случилось с козликом, но интуиция подсказывала что такую махину обычной пулей не свалишь.
И нахрен я пошёл? Козлика спасти? Да он сам любого охотника завалит!
— Может лучше уйдём? — предложила одна из девушек!
— Нет! Охотник Фердинанд не бегает от монстроф!
Рыцарь поднял пистоль.
Пздц!
Я приготовился к худшему.
И понеслось.
БАХ!
Облако густого дыма закрыло обзор.
Недоумённое блеяние донеслось до нас. Охотник отскочил в сторону выхватил второй пистоль и вновь выстрелил.
Показалось что взревел взбешённый гиппопотам.
— Ну нахер! — рявкнул я и взлетел на дерево. Моему примеру последовали все ученики. Дураков среди нас не оказалось.
Из белого облака вылетел козёл. Налитые кровью глаза бешено смотрели на Фердинанда. Охотник выхватил клинок и попытался пронзить сердце зверя, но шпага согнулась не сумев пробить кожу.
Тычок рогами и охотник влетает в подлесок.
— Огонь! — рявкнул Иван Афанасьевич.
Пистоли плюнули картечью и дымом. Защёлкали арбалеты. Отряд стражников ощетинился копьями.
Некоторые студенты швырялись заклятиями но не могли попасть по юркому зверю. Местные блогеры во всю снимали битву, старясь ничего не упустить.
Взбешённый козёл влетел в толпу словно шар для боулинга. Только доспехи звякнули. Развалив строй он развернулся и вновь пошёл в атаку. Хрустнуло попавшее в лоб копьё и стражник едва успел отскочить в сторону.
— Всем на деревья! — рявкнул Иван Афанасьевич.
Командир отряда словно опытный тореадор плясал под носом зверя. Рога животного проходили в дюйме от тела. Иван пытался поразить цель мечом, но клинок не мог прорубить шкуру. Даже специальные приёмы заставляли козла лишь яростно взрыкивать.
Стражники вскарабкались на деревья и старый воин последовал за ними.
Козёл скакал между деревьями и бодал стволы, отчего великаны вздрагивали и роняли листву с веток.
Наконец зверь зафыркал и успокоился. Забил копытом по земле.
— Вытащите меня! — донёсся крик Фердинанда.
Охотник влетел поясом между двумя молодыми деревьями. Они сжали его, и рыцарь не мог выбраться из ловушки.