«Князья, бояре и дети боярские» - страница 13

Армия московских князей конца XIV – начала XV в. состояла из совокупности ряда территориальных ополчений. Наиболее полное перечисление этих ратей сохранилось в описании похода Дмитрия Донского на Великий Новгород в 1386 г.: московская, коломенская, звенигородская, можайская, волоцкая, ржевская, серпуховская, боровская, дмитровская, переславская, владимирская, юрьевская, муромская, мещерская, стародубская, суздальская, городецкая, нижегородская, костромская, углицкая, ростовская, ярославская, моложская, галицкая, бежецкая, белозерская, вологодская, устюжская и новоторжская. Часть из них возглавлялась князьями, другие – собирались из территорий, не имевших собственных князей. Этот список в значительной мере соответствовал будущему делению территориальных служилых корпораций в рамках объединенного государства[66].

Социальный состав ратей был разнообразен. В общем ряду не выделялись устюжская и вологодская рати, которые представляли земли, где феодальное землевладение было в указанный период слабо развито. Военное значение эти рати сохраняли и в следующем столетии. Устюжский летописный свод подробно повествует о военных кампаниях с участием устюжан. В 1462 г. они вместе с вологжанами и галичанами были посланы в поход на «черемису». В дальнейшем устюжане принимали участие в походах на Казань, Югорскую землю. Участвовали они в двинской кампании, а в 1489 г. сыграли важную роль в завоевании Вятки. Этими направлениями не ограничивалась их служба. В 1503 г. «князь великии послал рать устюжан, двинян стеретчи Иванягорода от немцев»[67]. Некоторые примеры подтверждают предположение об участии в «ратях» других территорий широких слоев населения. В 1433 г. в наспех собранном войске Василия Темного, выступившем против Юрия Звенигородского, находились московские купцы. В казанском походе 1469 г. среди москвичей, «кои пригожи по их силе», были сурожане, суконники и купчие люди. Пешая рать сражалась в войсках Дмитрия Шемяки во время сражения под Галичем в 1450 г.: «А пешую рать мало не всю избиша». В 1442 г. в битве с царевичем Мустафой у Рязани участвовала «пешаа рать многа… с ослопы, и с топоры, и с рогатинами»[68]. Последние случаи являются менее показательными. В защите городов участвовали все слои населения.

Присутствовали в составе «ратей» также бояре и слуги вольные, земли которых «тянули» к тому или иному городскому центру. Территориальный принцип «из старины» оговаривался в уставной грамоте митрополиту Киприану: «А кто будет бояр или слуг не служивал Алексею митрополиту, а приказался ново митрополиту, а те пойдут под моим воеводою великого князя, где который живет ин под тем воеводой и есть». Возможным отголоском того же правила являлся один из пунктов договора Дмитрия Донского и Владимира Храброго 1389 г.: «А коли ми (Дмитрию Донскому. – М. Б.) будет послать на рать своих воевод, а твоих бояр, хто имет жити в моем уделе, а тем поехать с моим воеводою, а моим потому же с твоим воеводою»[69].

Сохранение роли территориальных ополчений объясняло высокое значение должности тысяцкого. Тысяцкие стояли во главе децинарной системы (на более низших уровнях ее действующими лицами были сотники, пятидесяцкие и десяцкие), известной со времен Киевской Руси и охватывающей все сельское и городское податное население. Список подобных десятков хранился в архиве московских тысяцких Протасьевичей-Вельяминовых. Хорошо известны были связи тех же Вельяминовых с купцами. В.В. Вельяминову Дмитрий Донской приказал «блюсти» купца Евсевку, переселявшегося из Торжка в Кострому. Позднее с И.В. Вельяминовым в Тверь бежал сурожанин Некомат[70].

В руках тысяцких сосредотачивалась большие объемы военной и хозяйственно-административной власти. В отсутствие самих князей именно тысяцкие возглавляли все воинские силы и осуществляли административное управление делами того или иного княжества[71]. В договоре сыновей Ивана Калиты тысяцкий упоминался вслед за самими князьями: «А что ся учинит просторожа от мене, или от вас, или от моего тысяцкого… исправа ны учинити». В Москве должность тысяцких на протяжении нескольких поколений передавалась внутри семьи Вельяминовых. Вельяминовы значительно возвышались над остальными боярами московского княжества. В XIV в. они были связаны с правящей династией узами кровного родства. Василий Вельяминов считался «дядей» Семена Гордого. Его внук Микула был женат на свояченице Дмитрия Донского Марии, дочери Дмитрия Суздальского. В Тверском княжестве тысяцкими были представители Половых-Шетневых