Кочевники - страница 7

Два тургауда открыли для него двери в просторный зал, пропуская правителя. Их четверо товарищей, проследовали за ханом и заняли свои места позади трона. Хан Улукбек сперва подошел к стене и дотронулся ее рукой. Эти камни помнили слова Джучи, произнесенные им когда-то тут.

— Какие, вы, холодные, — проворчал правитель, — но за вами чувствую я себя в безопасности. Но и мне суждено будет умереть. — Хан провел рукой по кладке, словно пытаясь погладить их, — Увы, ни вы, ни мои верные кешикеты не способны остановить неизбежное. Я, увы, уже стар.

Улукбек подошел к трону. Коснулся его. Минуту стоял, опираясь на подлокотник, затем сел и громко крикнул, чтобы к нему немедленно явился суйбаши. Пока того не было, хан вновь задумался о сыновьях. Так же было когда-то и с ним. Вот только братья тогда уступили воле отца, что с позволения духов предков, назвал Улукбека своим приемником. Гуйджи был младше его на год, Сюиджо на три, Шахрух на пять. При этом только с младшим у них была одна мать. И только его Улукбек всегда понимал с полуслова. Поэтому, когда отец назвал его своим приемником, тот не задумываясь пообещал Шахруху должность суйбаши. Нет, он двух других не обидел, одного назначил судьей, пообещав, тому, по сложившейся традиции совершить девять преступлений, за которые тот не будет наказан, другого одарил богатством…

Между тем туаргауды распахнули двери, и в зал вошел суйбаши. Он остановился в паре метров от трона и поклонился.

«А ведь Шахрух совсем не изменился, — подумал Улукбек, — несмотря на годы, выглядит молодо. Может быть, ему передать власть на планете? Назначить приемником?»

Суйбаши смотрел на правителя, ожидая, что тот скажет. Хан взглянул на своего брата.

— Ответь мне на один вопрос, Шахрух? — спросил он обращаясь к суйбаши.

— Да, хан.

— Ответь мне, Шахрух, когда дети мои перестанут, между собой, грызся? Словно не люди они, а какие-то голодные шакалы. Что им не хватает?

— Вспомни, Улукбек, что и мы с братьями постоянно враждовали…

— Но… Это было из-за Хонгурзул. Помню, в тот год Юрги выкрал ее, чтобы самому взять ее в жены.

— И ты обратился ко мне за помощью, так как с детства только со мной был все время дружен.

— О, да. Я помню, как ждал твое появление на свет, Шахрух. Бегал вокруг юрты, в которой рожала наша мать. Тогда я тебя ни кому не дал бы в обиду. Помню, как вместе с тобой скакали мы по степи…

— Уж не о смерти ли ты задумался, хан Улукбек?

— О ней, брат. О ней. Стар я уже. Годы, когда я мог скакать по степи в прошлом…

— Так и я не молод. — Сказал Шахрух, догадываясь, куда клонит брат. — Только ведь ты меня, великий хан, не для этого вызвал.

— Не за этим, — проговорил Улукбек. — Я хочу остановить братьев.

— С помощью огня и силы?

— Если не будет другого выхода то да. Так что готов кешикетов.

Суйбаши тяжело вздохнул. Он понимал, что примерять все время враждующих братьев придется ему. Шахрух видел, как стали в последнее время воевать братья. Набегами на отдельные племена одного из улусов, победитель полностью старался вырезать все мужское население, оставляя в живых только женщин и детей. Те тут же войны уводили к себе в улус, делая из них в худшем случае рабов. В лучшем — женщины вынуждены становиться наложницами, а их дети превращались в маленьких воинов, с помощью которых тот или иной хан, собирался в будущем править миром.

— Война это большое событие затрагивающее подъем и падение государства. — Проговорил скйбаши.

— Выступление хана против братьев заставит их объединиться…

— Надолго ли, — вздохнул Шахрух. — Или мы их разобьем, или они нас. Но в любом случае, объединение братьев будет временным. Недаром наш отец беспокоился за тебя. Прежде чем подняться на небо, он призвал меня к себе. Хан велел присматривать за тобой, ни когда не знавшим настоящих войн.

Улукбек стукнул кулаком по подлокотнику, так что суйбаши показалось, что материал, из которого тот был сделан, погнулся. Он, конечно, предполагал, что его слова возымеют вот такой вот эффект, но Шахрух, не ожидал, что до такой степени разгневает брата.

— Хан опасался, что ты будешь, вряд ли способен управлять в мятежные времена. И вижу, что они настали, — суйбаши вздохнул, — жаль, что мы теперь оба с тобой старые.