Когда Англия вторглась в Советскую Россию - страница 8

Таким образом, его работа на консульской службе была типичной для молодого и серьезного государственного чиновника, который пытается завоевать доверие начальства усердным и добросовестным исполнением своих обязанностей, подобно тому как в свои ранние годы он являл образец примерного ученика привилегированной школы и вдумчивого студента. Увиденное Янгом во время путешествия через Россию по Транссибирской железной дороге навело его на мысль о неизбежности политического взрыва в России. Об этом он писал в своих воспоминаниях. Нет оснований сомневаться в искренности Янга, ведь сходные суждения бытовали среди всех здравомыслящих англичан, которые проживали в России накануне первой мировой войны. Они, конечно, не делали глубоких обобщений и ограничивались тем, что сочувствовали кадетам, выступавшим в Государственной думе. Росту симпатий к кадетам способствовали посещение Англии делегацией Думы в 1909 году и ответный визит британской парламентской делегации в 1912 году.

Об Архангельской губернии В. И. Ленин в 1889 году писал: «…Необъятные пространства земли и природных богатств эксплуатируются еще в самой ничтожной степени». Одно из главных местных богатств — лес — шло в Англию. Фактически «данный район Европейской России служил внешним рынком для Англии, не будучи внутренним рынком для России»[10]. Русские предприниматели надеялись, что с проведением железной дороги до Архангельска роль губернии на внутреннем рынке страны изменится.

Пятнадцать лет спустя Гарольд Вильямс, известный корреспондент в России одной из английских газет, писал, что «богатые природные ресурсы» Архангельской губернии, в частности густые леса, все еще «едва используются», а обширные пространства «в большинстве пустуют» и являются преимущественно местом политической ссылки. В основном земли Архангельской губернии были непригодны для сельского хозяйства[11]. Британское судоходство до войны занимало первое место в экспорте лесоматериалов, которые составляли крупнейшую статью торговли Архангельска. Две трети экспорта шло в Англию[12]. Лишь в одном отношении губерния представляла собой значительный рынок для внутренних областей России. Из-за плохих земель среднегодовое производство зерна в губернии в 1909 и 1913 годах не превышало 40 тысяч тонн — в четыре раза меньше того, что требовалось. Недостаток нужно было покрывать за счет ввоза хлеба из Сибири и с Волги. Несмотря на огромные размеры губернии (ее территория равнялась общей территории Британии, Франции, Бельгии и Голландии), население губернии до начала первой мировой войны насчитывало около 500 тысяч человек — меньше, к примеру, чем в Бирмингеме (Англия). Девять десятых населения составляли крестьяне. Их деревушки были разбросаны по берегам рек. в бескрайних лесах. Около одной трети составляли работники, не имевшие ни рабочего скота, ни коров[13]. С этим связан ежегодный большой отток людей в промышленные города на сезонную работу или на постоянное проживание — обстоятельство, уже отмеченное Гарольдом Вильямсом.

Большинство населения занималось рыболовством, заготовкой леса (основное занятие неимущих сельскохозяйственных работников), кустарничеством. В то. время как в Европейской России средние заработки составляли 240–250. рублей в год, в Архангельске они колебались от 130 до 200 рублей. Несколько более высокие заработки на лесопильных заводах в Архангельске (от 180 до 240 рублей в год) при двенадцатичасовом рабочем дне уравновешивались значительно более низкими заработками рабочих в порту и на речном транспорте.

Война, конечно, принесла некоторые изменения. Хотя, по данным 1917 года, в губернии около 40 тысяч рабочих различных категорий было призвано в армию, что гибельно отразилось на лесопильной промышленности[14], население города возросло за счет притока солдат, моряков и рабочих с 43 до 72 тысяч[15]. Большое количество английских и русских кораблей с углем, металлами, оборудованием и другими товарами в 1915–1916 годах вмерзло во льды в устье Северной Двины или в Архангельском порту из-за метеорологических просчетов британского департамента по военным поставкам. По данным Янга, приведенным в его неопубликованных воспоминаниях, их было, около 100. Число железнодорожных служащих возросло с 35 тысяч в 1913 году до 71 тысячи в 1917 году благодаря успешному завершению в ноябре 1916 года строительства железнодорожной линии от Званки (неподалеку от Петрограда) до незамерзающего порта Мурманск. В то же время мобилизация крестьян в армию означала, что 35 процентов хозяйств остались без мужской рабочей силы