Когда мне было 19 - страница 26

— Внимай мою речь, сынуля! Я здесь решаю, куда ты отправишься на последующие 12 месяцев! Понимаешь? Я! А не твой сраный военкомат!

— Да.

— Что «да», солдат? Ты как ответить должен?

— Как? — парниша совсем растерялся.

Майор даже закрыл глаза, стараясь разжать огромные кулаки и продолжить беседу, но совладать с чувством гнева довольно сложно, да и майор Некануров не был таким уж волевым человеком, поэтому он молча подошёл к призывнику, высокомерно глянул в его испуганные глаза и с силой отвесил ему подзатыльник.

— Что «как»? Ты играться со мной решил? Фамилия!

— Чёрный.

— Ну, Чёрный, считай, что первый свой наряд ты уже заработал!

— Но ведь я ещё не военнообязанный!!!

— Два наряда, солдат! — произнёс майор, повторив оплеуху.

— Есть! — чуть не плача произнёс он.

— Будешь ты, Чёрный, после отбоя убирать территорию! Я тебе обещаю! Я и твой сраный военкомат!!! — ухмыльнулся Николай Леонидович, оттолкнув парня в сторону, и продолжил, обращаясь уже ко всем нам:

— Так будет со всеми желающими поиграть в словесный пинг-понг со старшими по званию и товарищами по оружию, которое будет у вас после присяги!

— Товарищ майор, а как можно правильно задать вопрос, обращаясь к офицерскому составу?

— Фамилия!

Невысокий, толстенький паренёк вышел вперёд.

— Ровинский.

— Слушай, Ровинский. Самый верный способ получить ответ — это задать вопрос. Тебе, как еврейскому прихлебателю, думаю, это известно. Для начала, нужно попросить разрешения его задать, — на этом ты уже заработал себе наряд, затем нужно изложить суть вопроса! Без слов — паразитов: «можно», «ну», «короче» и других. На этом ты заработал второй наряд. Ясно, Ровинский?

— Так точно! — скрывая недовольство, произнёс парень, максимально выпятив грудь и втянув немаленький живот.

— Вот и славно, — кивнул майор, услышав правильную речь, и снова обратился ко всем, уже немного устало: — А теперь слушайте меня внимательно! Перед вами расположено здание, зовётся оно «штабом». Штаб — это орган управления войсками, ну и лица, входящие в него. Думаю, это ясно. На втором этаже в данный момент работают несколько офицеров с вашими личными делами, они, пересматривая их досконально, распределяют вас в те или иные войска: МВД, Десантные, Инженерные, Сухопутные и другие. После распределения один из пересматривающих ваши личные дела офицер начнёт называть род войск и фамилии людей, попавших в них. Чтобы никто из вас не говорил потом, что не услышал, офицер будет объявлять через громкоговоритель фамилии призывников, а вы должны будете строиться в одну шеренгу перед окном штаба, вон под ту желтую линию на плацу. Ясно?

— Так точно, — среди выкрикивающих эту фразу новобранцев можно было услышать и мой счастливый голос.

«Неужели хоть малейшее движение во временной скукотище?» — я уже и вовсе позабыл о синяках и ранах по всему телу после ночной стычки с солдатами.

— Ну, а позже, — продолжал Николай Леонидович — мы сводим вас в столовую на ужин.

— А в баню? — выкрикнул некто из толпы.

— Черный, три наряда, — преспокойно произнёс майор и приказал нам разойтись по местам томительного ожидания.

Похоже, обрадовался я рано. Майор говорил, что поведет нас на ужин, а значит — поезда сегодня не будет. Жаль!

— Хм… интересно, где мы ночевать будем? — толкнув меня, шепнул на ухо Арсен, на секунду прищурив левый глаз.

— Норму ночных отжиманий и тумаков я уже получил на год вперёд! — слабо улыбнулся я в ответ. — А после прошлой ночи, проведённой на лавочке — у меня кости ломит и, кажется, горло начинает першить.

— Почему он не сказал ни слова о том, сколько же нам ждать поезда? — грустно спросил Женя, материализовав одну из самых важных на сей момент мыслей, которая тревожила меня.

— Эй, пацаны. Вы лучше гляньте на второй этаж! — указал на штаб Юра Селезнёв. — Похоже, что офицер сейчас будет объявлять!

— Ага. Вон он! Наши дела перекладывает. Важный такой. Ходит взад-вперёд. Интересно, в какие войска мы попадём?

— Хотелось бы в МВД — шепнул я себе под нос.

Нервничая, пребывая в ожидании не пойми чего, я доел последний бутерброд с сухой харьковской колбасой, что сложила мне мама, и стал постукивать ногами по асфальту, выбивая различные ритмы — привычка барабанщика и неуравновешенного человека. Не отрывая взгляда, я медленно пожирал глазами стоящего перед окном офицера. Кстати, должен сказать, этот офицер — яркая фигура распределительного пункта. Высокий, атлетически сложенный мужчина лет тридцати пяти, с довольно броской немецкой чёлкой. Работал он в штабе старшим связистом. Что-то не могу разобрать значение трёх мелких звёздочек на его погонах. Вроде — младший лейтенант. Но, не в том дело. Интерес к его персоне всё-таки заключался в его причёске, присущей солдатам фашистской Германии времён Второй мировой войны. Вот, честное слово, так вдруг потешно стало. Только недавно мы с Антоном Резцовым обсуждали одну из его самых любимых тем — «Солдаты Третьего Рейха» и непосредственно — Рейхоркестр, как тут — воплощение нашего разговора, так сказать, наглядно. Скептикам должен сразу сказать, что, несмотря на дедушкины слова, всё же, Рейхоркестр исполнял феноменальную музыку. Чего стоит только песня «Erica» или «In der stadchen madschen»? Объективный слух заставит вас согласиться со мной. Глупцы могут обвинить нас в кощунстве и прочем! Знаю, но я лишь ехидно ухмыльнусь. Меломанам и разносторонним людям, каким являешься ты, мой читатель, явно будут неинтересны мысли недалеких умов — и верно! Ты ведь прекрасно знаешь, что если загонять себя в шаблоны, созданные серой массой, то явно познать ничего в этой жизни не удастся. Да что говорить — и сам всё прекрасно знаешь. Так вот, разговаривали мы с Антохой о том, как музыка и разнообразные уголки этого мира постигаются лишь теми, кто, не теряя человечности, в состоянии опустить все шаблоны с той же лёгкостью, как поднимается занавес во Дворцах Культуры и открыть для себя самое сокровенное — тайны, как лучше жить, например. Скажу лишь одно: хочешь достичь многого — будь «нейтральным человеком со своим мнением». Это очень сильно помогает в жизни, поверь!