Когда наши миры сталкиваются - страница 6

— Э-э-э-э… — я молчу, так как у меня нет ответа, который он хочет услышать.

Смотрю на Марка, ища помощи. Придурок. Все, что я получаю от него – это мерзкая ухмылка. Я обдумываю, стоит ли отпустить едкий комментарий, так как все взгляды в этот момент направлены на меня. В любом случае, все итак знают, что я не отвечу на вопрос. Оценивая шансы, понимаю, что наглостью только получу наказание и останусь в школе после уроков.

Тренер надерет мне задницу, если я получу еще одно наказание после школы. Он опять заставит меня нарезать круги вокруг поля. Бег – его способ наказать нас. Он испытывает какое-то нездоровое наслаждение, видя нашу боль, как и большинство великих тренеров. Первый раз, когда он заставил меня бежать, был на втором курсе, когда я пропускал занятия, чтобы подцепить…

Как же ее звали?

Сексуальная словно грех, брюнетка, огромная грудь, упругая задница... ноги от ушей!

Как я мог забыть ее имя?

Дарси Вильямс.

Я хорошо помню, как ее губы обвивались вокруг моего члена.

Дарси была старшеклассницей. Черт возьми, она была превосходна, длинноногая и с возмутительными зелеными глазами. В них было чертовски приятно смотреть пока она стояла на коленях, смотря на меня в поисках одобрения. Когда она клеила меня у раздевалки в тот день, я принял ее предложение, как сделал бы любой мужчина из плоти и крови. Меня поймали, возвращающимся в школу после последнего звонка, неделю оставляли после уроков, и я бегал на тренировке под наблюдением всей команды. Они смеялись, зная, что ухмылка на моем лице означала веселье. Тренер всегда строг с нами. В тот день я знал, что Дарси стоила каждого круга, который я пробежал. Она сделала мне самый глубокий минет в моей жизни. Клянусь, у нее не было рвотного рефлекса. Я чувствовал, как головка члена бьется о ее миндалины.

Интересно, чем она сейчас занимается.

— Витаете в облаках, мистер Блэк? Как насчет того, чтобы уделять больше внимания тому, о чем мы говорим в классе, а не переживать то, что произошло в выходные. Звучит просто, не так ли? — гаркает мистер Стивенсон.

Я должно быть выпал из реальности. Даже не заметил, как он повернулся спиной к классу, чтобы написать что-то на доске.

Как такое возможно, я нахожусь в классе всего двадцать минут, а он уже выставил меня идиотом? Задаюсь вопросом, потянул бы дед за ниточки, чтобы его уволили. В следующий раз, когда он решит сделать из меня пример, я уволю его задницу, прежде чем он успеет даже произнести слово «безработица». Мудак.

Мистер Стивенсон был на середине объяснения вопроса, на который я не смог ответить, когда дверь в класс распахивается, ударяясь об стену. Это окончательно отвлекает меня от фантазий о Дарси. Очень плохо. Я только перешел к лучшей части.

Я смотрю в сторону двери, как... о боже! Как, черт возьми, зовут эту девушку? Я разговаривал с ней однажды, это было еще на первом курсе. Понятия не имел, кто она такая и продолжал называть ее «красавицей». Это правда, девочка красива, но ходит по коридорам с таким видом, будто слишком хороша для кого-то из нас. Не понимаю этого. Я не удивлен, что Марк не знает ее имени, когда я наклоняюсь, чтобы спросить его.

— Кеннеди, почему бы тебе не сесть на последнюю парту? Кажется, рядом с Грэмом есть свободное место. Может хоть ты сможешь объяснить ему разницу между политическими партиями. Ему бы не помешала помощь, — велит мистер Стивенсон своим обычным бесстрастным монотонным голосом. Наверное, думает, что сказал что-то забавное. Закатываю раздраженно глаза и слышу смешки от Марка и Скайлар.

Я уверен, что у этих двоих интрижка. Скайлар – пафосная сука, думающая, что она – важная персона. Ее отец владеет популярной звукозаписывающей студией в Нэшвилле. Девушка пару раз подкидывала мне билеты на концерт, но это не значит, что ради них я буду мириться с ее дерьмом. Меня не волнует, насколько ты красива, я никогда не буду ползать у тебя в ногах.

Услышав свое имя, отвожу взгляд от парты и вижу Кеннеди, идущую в мою сторону. Она не в восторге от того, что ей приходится садиться со мной, будто я изгой. С ее губ срывается довольно забавное ворчание. Она съеживается с каждым шагом, что приближает ее ко мне. Что я ей сделал? Я, что, переспал с ней и больше никогда не разговаривал?