Когда погаснет лампада - страница 12
Она сидит себе на ступеньке, а профессор Эйдельман стоит рядом, толкуя о пользе образования.
— Как такое возможно? — удивляется Степан Борисович. — Такая большая девочка, как ты, не умеет читать и писать! Оглянись вокруг — на успехи, которые достигнуты в последние годы на ниве народного просвещения!
Вениамин не успевает и глазом моргнуть, как опять попадает в кабалу лекции Степана Борисовича. Глаша искоса поглядывает на него хитрыми глазами.
На ниве народного просвещения… Где сейчас найдешь неграмотных типа Глаши, эдаких неучей? Днем с огнем не сыщешь, особенно среди молодых…
Кашель прерывает поток речи Степана Борисовича. Все его невысокое тело сотрясается, лицо багровеет.
— Болен ты, Степан Борисович, вот что… — говорит Глаша. — Слишком много книжек читаешь.
Профессор пытается подавить последние судороги кашля. Вениамин приходит к нему на помощь:
— Лентяйка ты, Глаша, вот и не учишься.
— Ты-то откуда знаешь? — Глаша вонзает в него шпоры своих острых глаз.
Краска заливает ее лицо, она вскакивает и убегает. Степан Борисович безнадежно машет рукой. Он выносит из своей рабочей комнаты несколько карандашных набросков — чертежи принципиально новой паровой машины. Задача Вениамина: перенести чертежи — а всего их шесть — на листы ватмана, причем исполнить это с подобающей точностью. Особенно тщательно следует отнестись к цифрам и символам, которые поясняют работу деталей машины, — ведь в тексте учебника будут указаны те же обозначения. Такими вещами нельзя пренебрегать. Главное — порядок, дорогой мой Вениамин!
Вениамин вкладывает наброски в тубус и торжественно обещает соблюсти полный порядок, не отклонившись от него ни на йоту.
Через некоторое время он уже шагает вместе с Лидой по дороге, ведущей из Вельбовки к Гадячу. Шоссе то забирает вверх, на пригорок, то скатывается вниз. Два часа дня. Начало августа. Ласковое солнце стоит высоко в голубых небесах. Невдалеке петляет Псёл. Тихо вокруг. Вдоль дороги — пыльная зелень обочин.
— Что вы будете исполнять сегодня, Лидия Степановна? — осведомляется Вениамин, указывая на роскошную нотную папку, черную, с тисненым изображением лиры.
— Полонез Шопена.
На загорелых ногах Лиды — спортивные тапочки и белые носки, на голове — легкая соломенная шляпка, придающая лицу дополнительное очарование. Складки белого платья, нотная папка, тонкие длинные пальцы пианистки — от всего этого веет чистотой, юностью, красотой.
Вениамин оборачивается, чтобы бросить взгляд назад, на Вельбовку, и видит на опушке леса девичью фигурку; держа руку козырьком, она пристально смотрит на шоссе. Неужели Глаша?
— Я не понимаю Шопена, — говорит Вениамин и готовится выслушать лекцию на соответствующую тему. В том, что касается лекций, дочь как минимум стоит своего отца.
Вот и деревянный мост через реку. Берега тихи, слышны лишь отдаленные восклицания малышей, которые плещутся в одной из укромных заводей. Навстречу идут с городского рынка крестьянки, несут на плечах мешки. Есть тут и такие, кому идти до Веприка — путь неблизкий. Платья женщин подоткнуты, босые ноги в пыли. Мягкий украинский говор слышен в жарком воздухе дня. А вот и бывшая городская тюрьма, окруженная высокой каменной стеной. Теперь в этом здании сельскохозяйственный техникум. Дальше пожарная каланча, а вот, слава Богу, миновали и почту.
Лида рассказывает о любви между Шопеном, поэтом красоты, и Жорж Санд. Она говорит тихо, почти шепотом, как во сне. Они уже пришли и стоят в тени дома учителя Иванчука. В саду краснеют вишни — последние вишни этого года. Рядом с забором стоит дерево, усыпанное зелеными яблоками. Ботва картофеля уже начала желтеть снизу.
Девушка открывает калитку.
— Если хочешь, заходи потом, Вениамин, — произносит она тоном, не допускающим возражений, и скрывается в доме учителя. Вениамин сворачивает в свой переулок.
— Дядя Соломон приехал! Дядя Соломон приехал! — Тамара, выскакивает навстречу Вениамину с радостной вестью.
И действительно, Соломон, младший сын, поздний ребенок Хаима-Якова и Песи, приехал в отчий дом из столицы. Они с Вениамином не только учатся в одном институте, но и живут в одной комнате студенческого общежития. Благодаря своему другу приехал сюда Вениамин в прошлом году, да и частные уроки в Вельбовке устроил ему тогда именно Соломон. Если бы не Соломон, не познакомился бы Вениамин ни со старшими Фейгиными, ни с Рахилью, ни с маленькой Тамарочкой, ни со стариковской компанией, никогда не узнал бы, не полюбил этот чудесный полтавский городок.