Когда пропал свет - страница 12
-Петрович, на секунду можно тебя? - незаметно отозвал я старика. - Слушай, но я же должен дом охранять, я не могу тут оставаться?
-Ты, что… - потерял дар речи Петрович, - е…нулся? А как они?
-Ну вас много… И я буду приходить… А иначе смысла в моем сидении в хате не было никакого… Дед же приедет!
-Я с ним буду, - встряла вдруг Геля, - а еще мы телефон можем протянуть…
Мы с Петровичем посмотрели на нее как на сумасшедшую.
Телефон Геля принесла из дома. Два телефона. Два китайских телефончика для детей с лампочками и на маленьких батарейках. Но они исправно звонили, мигали лампочками и связь была! Провода конечно не хватало, но один из мужиков, который все время молчал, вдруг хмыкнул и притащил моток телефонного провода - «лапши», как назвал ее Петрович.
-Будет работать. Тем более твое окно на этот подъезд выходит - дополнительный пост охраны, в общем. Тоже дело.
-Петрович, какой на хрен пост? Ты вообще откуда такого нахватался! - вдруг заорала Геля. - Петрович, да кто ты есть-то? Говори, блин, гад седой!
-Спокойствие и только спокойствие, - заулыбался старик, - я тя еще удивлю, Гелия!
-Геля я… - сквозь слезы тоже улыбнулась Геля, - гад, ты Петрович…
Вечером, в одиночестве, я лежал и читал Булгакова. В Киев входили красные... Свечи тихо шипели, ночь только началась и город молчал. Изредка я посматривал в окно и видел освещенное огоньками окно, за которым мелькали тени и кажется, даже доносилось пение. Геля забавляла детей, как могла.
Потом под окном заскрипел снег...
-Але, это я. Кто-то пришел! Закройтесь и затихните! Оружие приготовьте! Кто-то идет. Пешком. Где Петрович? - шептал я в трубку, - Геля, где Петрович?
-Сейчас, сейчас… - отозвался детский голос откуда-то из космоса, - Дедушка, дедушка!
Трубку взял Петрович. - Че, пацан, там у тебя?
-Люди подошли… И хреновое у меня предчувствие… Закройтесь и следите. Свет погасите…
Дверь подъезда хлопнула и к моей двери кто-то подошел.
Я тихо опустил трубку.
-Даня, ты дома? - спросил кто-то голосом моего однокурсника Кольки, к которому я так и не попал в гости…
Блин, я чуть не заорал от восторга!
Это был не Колька, а его старший брат Мишка. Почему-то мы их так называли: Колька, Мишка, Андрюха. И сестру их все называли Зойкой. И у всех круглые розовые, всегда улыбающиеся физиономии! При их похожести своими круглыми лицами и одинаковой безалаберности, ну не тянули они на полные имена! Хотя, может, все называли их так по примеру родителей, которые постоянно сидели на кухне за бесконечными разговорами, попивая брагу, которая отлично получалась у необъятной мамаши Кольки. Родители Кольки были обычными работягами, тянувшими всю жизнь лямку на предприятиях Якутска, поставившими перед собой задачу дать своим отпрыскам хорошее образование. Помимо старших детей в семье было еще трое «мелких», без устали ползавших по квартире, и которых так и называли, вкладывая в слова тщательно скрываемую заботу. В общем, в доме Кольки был бедлам, в котором всегда пахло пирожками и борщом. Я любил туда приходить.
…Сейчас Колькин брат сидел на табурете посреди кухни и как-то боком, несчастно смотрел на меня. С ним было еще трое парней его возраста, девушка с безумными глазами и у этих четверых были охотничьи ружья. Вид у них был не очень-то дружелюбный. Но я все равно идиотски улыбался, радовался знакомому лицу и не обращал на остальных внимания.
-Слышь, братан, водки налей, - хмуро сказал старший из вновь прибывших. На его башке болталась новенькая норковая шапка не по размеру. Я вдруг вспомнил, кого он мне напоминал: блин, да это вылитый мышиный король из «Щелкунчика»!
-А, да, щас… - очнулся я и вдруг новыми глазами посмотрел на сопровождавших его парней. Они не опускали ружей и держали их, как в фильме Клинта Иствуда, на скрещенных на груди руках. Один контролировал дверь, старший смотрел на меня не отрываясь, третий… - контролировал меня? По крайней мере, ствол качался около моего затылка.