Когда снег падает вверх… (СИ) - страница 9

— Простите, я не то имел в виду. Вы точно не из нашего захолустья. Скорее из большого города, может быть офисный работник.

Отвечая на ее немой вопрос, кивнул на руки:

— У вас ногти обрезаны под самый корень, но руки ухоженные, обычно так делают женщины, работающие в офисе.

Она незаметно выдохнула, когда он отвернулся к кастрюле. Уже что-то!

Глядя на горку дымящихся и вкусно пахнущих пельменей, она пробормотала:

— Есть в этом что-то неправильное… только я не понимаю что? — И с надеждой посмотрела на него.

Тот тем временем быстро уплетал свою порцию, пытаясь дуть на отдельно взятый пельмень, но все же обжигаясь.

— А что тут правильного — нажираться пельменей на ночь! Вы наверняка такого себе не позволяли, судя по фигуре. Но извините, салатов у меня нет!

Что-то проскользнуло в его тоне колючее, то, в чем стоило бы покопаться, но он наверняка туда просто так не пустит.

Умяв свою порцию в рекордно короткий срок, он потянулся, как сытый кот, и закинул руки за голову.

Она сморщила свой хорошенький носик и покраснев пробормотала:

— Вы не хотите в душ сходить?

— О! — он резко опустил руки вниз. — Простите, я двое суток был на дежурстве.

— Я поняла, — кивнула она, смущенно опустив глаза вниз. Взгляд упал на поле пустых бутылок. — Что это? — кивнула она на пол.

Он проследил за взглядом:

— Памятник, — и резко встав из-за стола, вышел из кухни.

Она еще некоторое время сидела, прислушиваясь к шуму воды из ванной. Он смешно пофыркивал, когда принимал душ. Смешной, — улыбнулась она.

От нечего делать быстро помыла посуду и, пройдя в комнату, удобно устроилась на диване.

Пришлось натягивать джинсы на голое еще влажное тело. Сам виноват, нечего было психовать от ее невинного вопроса, а лучше взял бы свежее белье с собой в ванную. М-да, надо привыкать, что он теперь не один, голым после душа уже не погуляешь.

Как бы незаметно прошмыгнуть в спальню? Джинсы он еще перетерпит, но прямо скажем несвежую футболку натягивать как-то очень не хотелось. Так что прикрыв живот полотенцем, периодически подтягивая сзади сползающие джинсы, он, пригнувшись (в шпионов что ли играет?), направился мелкими перебежками в спальню. Ха, там по пути надо еще в шкаф заглянуть! Черт!

Зря старался быть невидимым, Вица сладко посапывала, уютно свернувшись калачиком в углу дивана.

Фууух! Можно было и голым выйти!

Надев свежую одежду, он принес ей подушку и одеяло. Долго стоял над спящей девушкой и думал, как бы подсунуть ей под голову подушку, потом плюнул на это дело, оставил подушку просто рядом, а одеялом накрыл ее голые ноги. Сам ушел в спальню спать.

Но сон не шел. Он крутился, вертелся, взбивал подушку, сбрасывал ногами с себя одеяло, потом натягивал снова. Бесполезно!

С тихим стоном и приглушенными чертыханиями, он встал с кровати, прошлепал в коридор, выудил из кармана дубленки бутылку и прошел на кухню.

Он разбудил ее с бокалом шампанского в руке. Она никак не могла понять, где она, пока не услышала его тихий низкий голос:

— Я уже давно не отмечаю праздники, но может для вас это важно. Через семь минут новый год. Так что, если хотите, могу включить телевизор и мы послушаем куранты.

Она продолжала удивленно смотреть на него своими бембивскими зелеными глазами. Ну кто мог обидеть этого ребенка?!

Наконец, собрав обрывки мыслей в единую картину в голове, она несмело улыбнулась и кивнула.

Он передал ей бокал с поднимающимися пузырьками в желтой жидкости и включил телевизор.

— А вы не будете? — спросила она, оглядываясь в поисках второго бокала.

Он аккуратно присел рядом на диван и с усмешкой сказал, глядя на экран телевизора:

— Я бы с удовольствием к вам присоединился, если бы на кухне не было памятника. А так — он мне постоянно напоминает, что лучше обходиться без алкоголя. Вам-то тоже не стоит увлекаться! Сделайте пару глотков под бой курантов.

Он посмотрел на нее, на ее рыжую шевелюру над краем одеяла, и единственной видневшейся рукой в его рубашке с бокалом. Такая трогательная, ранимая! Что с ней делать?!

— И не забудьте загадать желание, — улыбнулся он ей так, что тепло разлилось по всему ее телу, вязкое топкое тепло, в котором так хотелось утонуть.