Когда жизнь подкидывает тебе лимоны - страница 9

– Что стряслось?

Я тыкаю в него телефоном.

– Ты что? – Он непонимающе смотрит на меня.

– Я прочитала твои эсэмэски. Только что. От Эстелл.

У меня сжаты челюсти, сердце барабанит в груди. Энди берет телефон не сразу, и по мрачному отстраненному выражению его лица я понимаю, что никакого невинного объяснения этим сообщениям нет.

Астрономическое приложение не заглючило. Никто не взламывал его телефон. Мой муж встречается с этой женщиной, зовет ее «детка», и наш с ним брак уже никогда не будет прежним.

По его словам, это была ужасная ошибка. Выпили лишнего после напряженного дня на конференции в Манчестере, которая проходила в октябре: «Все набрались, Вив. Сама знаешь, как это бывает, особенно в последний вечер, под занавес».

В октябре! Целых четыре месяца назад! Это шестнадцать недель… сто с… м-м… лишним дней. И «как это бывает», я вообще-то не знаю, потому что в «Флаксико» не ездят на конференции. У нас их даже не бывает. Зато случаются «корпоративные тренинги», которые проводятся на нижнем уровне (в противоположность верхнему), почти в преисподней и в опасной близости к земному ядру, а в остальное время помещение пустует.

В бункере нет окон, ни о каком перепихоне там не может быть речи, и даже алкоголя не бывает – только жуткий столовский буфет, состоящий из сэндвичей с кресс-салатом и так называемым «сырным соусом» (тертый сыр с луком, щедро приправленный майонезом), плюс маленькое липкое пирожное, вспотевшее в целлофановой упаковке. Но дело не в этом. Даже если бы я знала, «как это бывает», не могу представить ситуации, в которой я стала бы спать с кем-то другим. Кража одноразового шампуня из тележки горничной – самый скверный поступок, который я совершила в отеле.

– Общая тусовка в баре, – продолжает Энди, опускаясь на диван. – Все бухие, выпивка на халяву, ситуация вышла из-под контроля…

И напоследок – гулять так гулять! – его «занесло» в чужую постель. Шатался пьяненьким по коридору, а тут бог послал ему доктора Эстелл Ланг, которую он «вообще почти не знал», а она затащила его в номер, раздела догола и принудила к соитию, после чего он, шатаясь и прихрамывая, поплелся на завтрак.

Это, разумеется, я домысливаю, а Энди излагает только факты – что «так вышло», но он был настолько пьян, что вообще ничего не помнит. А может, ничего и не было. Он не уверен.

– А потом, – продолжает Энди, но только потому, что я на него давлю, – мы встретились, просто выпить кофе и поговорить, и как-то закрутилось, черт его знает почему. Мне так жаль, Вив…

Теперь его халат плотно запахнут, и слава богу. Вряд ли бы мне удалось спокойно созерцать его поникший блудливый пенис. Что касается звездной Эстелл, то она, как я понимаю, базируется в Эдинбурге, где и имели место последующие потрахушки. В этом отношении у него все на мази – от Глазго пятьдесят минут на поезде, а его то и дело приглашают на ланчи, презентации и встречи выпускников, и я рада-радешенька, что он меня с собой не тащит.

Иногда он остается ночевать в Эдинбурге, якобы у друга.

– Терпеть не могу мчаться на последний поезд, – сказал муж мне в последний раз.

Подлый обманщик.

– Я все исправлю, – говорит он, заламывая руки, точно пытаясь выдавить из себя всю мерзость. Энди плачет, и я плачу – мы кричим, хлюпаем носами, повторяем одно и то же и возвращаемся в исходную точку, с которой все началось несколько часов назад.

В какой-то момент я беру настольную игру Иззи и швыряю в него. Коробка открывается, и из нее вылетают «блошки». Мы принимаемся их собирать. Когда начинает заниматься рассвет, мне приходит мысль сходить за сигаретами. Но поскольку последний раз я покупала их двадцать четыре года назад, то точно не знаю, куда идти. Кроме того, прежняя прелестная золотистая упаковка отошла в прошлое, и на современных пачках изображены страшные болячки и младенцы в респираторах, что не вселяет оптимизма, и по десять штук уже не выпускают, так что придется брать двадцать, а значит, выкурить все, и тогда я снова подсяду: стану смолить на заднем дворе – к ужасу Тима, Крисси и их сынишки Лудо. А