Кольцо Неба - страница 27

, Джек выбежал навстречу солнцу. Ожидая битвы с Казуки и бандой Скорпиона, он был удивлен, увидев, что сад пуст и спокоен.

Ухоженный сад был миниатюрным лесом с подрезанными деревьями, кустами и узорами из камней. Пар поднимался из пруда, полного карпов кои. В центре стояла беседка с изогнутой крышей с зеленой черепицей. Только теперь Джек заметил внутри нее Щирью, сидевшего на коленях, в его руке была кисть. С ужасающим воплем старик склонился над свитком, лежащим на столе. Чернила разлетались под потолок, он взмахивал кистью, как мечом. Двигался он плавно и грациозно, каждый взмах был полон уверенности. Закончив, Ширью опускался на колени, чтобы оценить работу.

Поняв, что кричал старик, Джек вернул мечи в ножны и направился по узкому каменному мостику к беседке. Ширью улыбнулся, заметив его, и поднял свиток. Мощный рисунок чернил покрывал бумагу, два сильных кандзи были соединены прямой линией.

— Спокойствие в движении, — перевел он.

Каллиграфия была завораживающей, но Джек не понимал значение.

— Смотри на пруд, — сказал Ширью, заметив его смятение. — Кои этим утром бушуют, но поверхность пруда остается спокойной. Дочу но сеи. Спокойствие в движении. Урок: не важно, как быстро двигаешься, центр должен быть спокойным. Это сущность шодо, пути письма.

Он опустил свиток на стол.

— Как пруд с кои, кандзи замерли на бумаге, но выглядит так, словно они двигаются, — Джек согласно кивнул. В каллиграфии Ширью была энергия, едва заметное движение, как трепет листьев или мерцание воды, когда смотришь на свое отражение. — Художник, создавая работу, отпускает кисть в свободный полет. Может, ты уже знаешь, линии каждого кандзи идут в определенном порядке. Кисть должна двигаться гладко от одной линии к другой. Это создает «ритм» каллиграфии, поток мыслей, который нельзя нарушать, чтобы символ получил нужный вид.

— А зачем крики? — спросил Джек. — Мне казалось, что шодо больше похож на медитацию.

— Так я коплю ки, — объяснил Ширью. — Шодо связан с сердцем. Кисть отражает жизнь. Мазками запечатлеваются самые яркие моменты, полные ки, твоей внутренней энергии, выраженные чернилами.

Он указал на два свитка в беседке. На одном резкими мазками были изображены два кандзи. На другом символы были мягче:

— Крики возникают из-за темы. Если пишешь что-то, похожее на «смелость», тогда ты должен добавлять киай во время работы, — объяснял он, указывая на первый кандзи. — А вот такие, как «гармония», нужно исполнять грациозно, тихо собирая в себе ки.

Ширью взял чистый листок бумаги и обмакнул кисть в чернила.

— Какой бы ни была тема, художнику нельзя прерывать строку, тогда каждый символ будет исполнен силы его разума, тела и духа, словно оживет.

Ширью занес кисть над бумагой и одним взмахом нарисовал большой круг.

— Это энсо. Это символ абсолютного просвещения, ведь круг пустой и полный одновременно. Буддисты дзен верят, что характер художника проявляется в том, как он рисует энсо. Создать идеальный энсо может только тот, кто совершенен духом и разумом.

Он протянул Джеку кисть.

— Хочешь попробовать?

Джек опустился на колени перед столиком, крыша беседки закрывала от солнца. Чистый лист рисовой бумаги лежал перед ним, пустой, как и небо. Рядом был черный прямоугольный брусочек, и твердые чернила в форме цветка лотоса. Край его был мокрым и потертым, ведь его смешивали с водой в квадратной чернильнице. Джек поднял бамбуковую кисть, взяв ее большим, указательным и средним пальцами.

Акико учила его, как держать кисть для каллиграфии, как писать основные кандзи. Но он знал лишь двадцать шесть из тысяч иероглифов, потому оставался новичком.

— Сядь прямо и не очень близко к столу, — посоветовал Ширью. — Вытяни руку, кисть перпендикулярна бумаге. Левая рука придерживает бумагу на столе. Как и в медитации, дыхание должно быть ровным, выдох начинает линию. Ты должен стать единым целым и кистью, чернилами и бумагой. Думай о себе, как о едином порыве движения.

Следуя совету Ширью, Джек обмакнул белую кисть из козьей шерсти в чернила, потом одним непрерывным движением вслепую нарисовал на бумаге. Получившийся круг был неровным, в конце линии он поднял кисть слишком рано и оставил брешь.