Колдовская магия - страница 54

— Это за твою стерву богиню, болван! Фалла раздвинула бы перед Суром свои ноги и благодарила его за блестящую возможность.

Тайхо остолбенел. Кровь бросилась ему в лицо, потом отхлынула, оставив обычно коричневую кожу бледной, как у северянина.

У лавки разразилась буря. Может, минутой назад молодые люди и были друзьями по выпивке, партнерами в лошадиных бегах, но теперь все до одного превратились в эйранцев и истрийцев — служителей Богини и последователей Сура: история и религия разделила их надежнее, чем язык, культура и образование.

Враги на протяжении сотен поколений, многих столетий, пережившие возвышение и падение династий, разрушения городов, осквернения культов, они вспомнили с внезапной яростью, на чьей стороне находятся, и неистово бросились защищать правое дело. Ненависть, более двухсот лет сдерживаемая в узде, вырвалась наружу во мгновение ока. На свет явились образы, встававшие перед их глазами раньше, когда они слушали странные и страшные рассказы у своих фамильных очагов: потерянные деды и израненные родители, утраченное в войну богатство и приобретенные пожизненные долги…

Стены лавчонки-распивочной опрокинулись с треском. Маленький кочевник, хозяин, бегал туда-сюда, как загнанная в угол мышь, пытаясь избежать сыпавшихся со всех сторон ударов. Потом четверо в доспехах с ревом вклинились в толпу и принялись раздавать удары направо и налево, не слишком выбирая цель — эйранец или истриец.

Какое-то время казалось, что их непрошеное вторжение изменит ситуацию, но вдруг юнец с всклокоченными волосами вытащил поясной кинжал, и серебряное лезвие покрылось кровью. Истриец в дурацких серебристо-оранжевых одеждах упал на землю, зажимая руками рану в животе. Младший сын Сестрана, вздрогнул Тайхо.

Его собственная рука потянулась к ножу у пояса, но, как только пальцы обхватили рукоятку, драка распространилась дальше и захватила вторую лавочку. Два северянина попятились, преследуемые четырьмя или пятью южанами. Одним из эйранцев был высокий рыжий парень, ранивший мальчика Сестрана. Он поднял руку с ножом — похоже, просто угрожая, — но на него навалилось двое южан, которые сумели отобрать оружие.

Высокий истриец с короткими темными волосами и толстым носом торжествующе взвизгнул и бросился на эйранцев, размахивая собственным ножом. Северянин попытался отпрыгнуть, но при этом врезался в лавку продавца украшений позади.

— Саро!

Гайя в ужасе ухватилась за руку юноши, потому что внезапно все пространство заполнилось дерущимися. Послышался высокий, тонкий возглас отчаяния, и Саро обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как старик исчезает из виду, а его лавка рушится в жутком грохоте ломающихся досок и треске рвущейся материи.

Камни настроения полетели во все стороны: касаясь человеческой кожи, они вспыхивали темно-красным, каким-то жутковатым цветом, прежде чем упасть снова бледными и туманными на землю.

К ним метнулись двое драчунов. Лица их были искажены ненавистью, кулаки мелькали в жестоком напряжении. Саро схватил Гайю и спрятал за своей спиной.

Он чувствовал, как дрожит девочка, а потом кто-то нанес ему страшный по силе удар в висок, и Саро оказался на земле, с черной пылью во рту и глазах. Чужие ноги мелькали вокруг него, на нем, пинали и топтали…

В месте удара, казалось, череп раскололся надвое, каждый толчок крови превращался в пытку. Саро попытался поднять голову, и тут же оглушающая волна тошноты прокатилась сквозь все его тело. Кто-то жестоко пнул юношу в живот, и Саро скорчился. Его вырвало. Непостижимым усилием он сумел перекатиться под остатки лавочки продавца камней, только чтобы обнаружить себя лицом к лицу со стариком, у которого из жуткого пореза на лбу по лицу свободно текла кровь. Камень настроения сиял, чисто и прозрачно, голубым цветом — таким бледным, что казался почти белым посреди красного.

— Дедушка!

Внезапно рядом с неподвижным телом на земле оказалась Гайя, с кровью в волосах и наполовину сорванной туникой. Слезы ручьем катились по коричневым щекам девочки. Она уложила голову старика себе на колени.

— Он тяжело ранен. Нужно унести его отсюда.