Колониальные войны. Случайная переменная - страница 38

       Вездеход заметно присел над поверхностью озера, и Бо уверенно прыгнул в мутную воду. Он не почувствовал дна, а когда вынырнул рядом уже барахтался Димитро. Берег был всего в нескольких метрах, но плыть в подвижной воде, которая двигалась сразу во все стороны, было тяжело.

       Когда они выбрались в красную грязь пляжа, вездеход уже наполовину погрузился под воду, заставляя ее пениться у бортов.

       – Он не тонет, а прячется,– прокомментировал Бо ошеломленному парню.– Не уходи далеко от берега, чтобы я мог тебя найти. Здесь много людей в округе, поэтому не думаю, что тебе будут угрожать хищники. Все. Пожелай мне удачи.

       Он быстро направился к нагромождению куполов, высматривая между ними заметный проход, который явно не имел естественного происхождения. Димитро что-то тихо сказал ему вслед, желая удачи, или обещая не подвести, но Бо уже забыл о его существовании. Ему предстояло решить непростую задачу, и он был сосредоточен только на ней.

       Встроенные в его нервную систему датчики были удобны тем, что всегда оставались при нем, но их точность и радиус действия имели существенные ограничения. Бо торопился, тяжело продвигаясь через лес, в направлении одинокого путника, который по его расчету возвращался в поселение отшельников. Ему нельзя было с ним разминуться, а датчики пока никого не видели.

       Тяжелый лес оказался для Бо настоящим испытанием. Это были не плоские леса Земли, где можно петлять между деревьями – Тяжелый лес имел три измерения. И его третье измерение – высота не поддавалась никакой логике: здесь не было плоских уровней. Осмотревшись, Бо заметил, что забрался уже на высоту тридцати метров, путаясь в лабиринте полых пузырей. Он давно потерял тропинку, которая незаметно свернула в галерею пещер или наоборот взобралась на поверхность пузырей.

       Продвижение значительно затруднялось жгутами лиан, которые обвивали купола, стелились под ногами, расступаясь в стороны и сплетались в непроходимые заросли. Бо почувствовал холодок отчаяния, когда датчик неуверенно подсказал ему цель. С удвоенной силой он бросился преодолевать лабиринты, удерживая направление, и через несколько минут уже отчетливо различал человека в нескольких сотнях метрах от него.

       Сориентировавшись по направлениям, Бо остался доволен: он как раз двигался наперерез путнику. Уверенность в себе вернула ловкость и точность движений. Пройдя пещеру очередного купола, он неожиданно вышел на широкую дорогу.

       Это была настоящая дорога в несколько метров шириной, хорошо накатанная и утоптанная. Она была извилистой, но хранила на себе следы человеческого вмешательства – купола были срезаны по краям, образовывая рукотворное ущелье в окружении высоких стен. Освобожденное пространство между ними оккупировали лианы, которые плотно покрывали нависшие с боков пузыри и сплетались сетью в самом верху подобно тряпичному потолку. Свет Пыльника едва пробивался сквозь них, погружая дорогу в вечный сумрак.

       Бо присвистнул и отметил для себя, что в других обстоятельствах признал бы эту дорогу чертовски красивой. Он быстро осмотрелся и поднял голову вверх, оценивая канаты лиан, которые свисали над дорогой. Ожидаемый им путник выйдет из-за поворота уже через несколько минут, а ему еще предстояло найти подходящее  растение.

       Он прошел по дороге сотню шагов, прежде чем заметил узловатую лиану с характерными розовыми косичками, которые венчали ее нижний край. Это была «мухобойка» или, как ее еще называли «висельник»: плотоядное растение, которое пряталось среди своих собратьев, расставляя смертельную ловушку для мелких животных. Формально, она и сама была ближе к фауне, чем флоре, а ее лиана скорее была языком, который свешивался из неподвижного мешка, спрятавшегося где-то вверху. Почувствовав прикосновение живой плоти этот язык резко сокращался, обвивая жертву и затягивая ее в ненасытный мешок-желудок.

       Висельник охотился на мелких тварей, но особой разборчивостью не обладал. И первые колонисты часто становились его жертвой по неосторожности. Стоило подставить под такую лиану голову, как та мгновенно обворачивалась вокруг шеи, начинала рьяно душить и тянуть неудачника вверх. Мешок висельника был слишком мал, чтобы вместить человека и переварить его. Но человек, попавший в петлю успевал задохнуться, прежде чем разочарованная тварь отпускала его. Везунчиками были те, кого висельник хватал за руку или за ногу. Самостоятельно избавиться от такой хватки было практически невозможно, зато можно было дождаться, пока тварь отстанет.