Колумбы российские - страница 2
В своих книгах писатель рассказывает об участии русских в культурном развитии Америки. «С русскими именами, — говорит он, — связаны многие значительные страницы истории американского континента "…" Я верю, — продолжает он, — русская молодежь будет узнавать из моих книг много интересного о своих соотечественниках, прославивших имя России в веках»{3}.
В далекие 30-е годы В. П. Петров дружил с А. Н. Вертинским, который, по словам писателя, «заставил» его своими песнями поехать на Огненную Землю. «Прихожу как-то, — вспоминал В. П. Петров, — Вертинский сидит в минорном настроении и напевает:
Я-таки поехал на Огненную Землю через пятьдесят лет»{4}.
Результатом этой поездки явилась книга В. Петрова «От Восточной Африки до Огненной Земли» (Вашингтон, 1989). «На Огненной Земле все было именно так, как я представлял себе, не раз вспоминая слова песенки Вертинского», — говорил писатель.
В. Александров
КОЛУМБЫ РОССИЙСКИЕ
Посвящаю моей жене, чье терпение и помощь в неутомимых поисках исторических материалов были краеугольным камнем этого труда
Г. Р. Державин «Надгробие Шелихову»
ГЛАВА ПЕРВАЯ: НА ДАЛЬНЕМ СЕВЕРЕ
1
Еще одна весна осветила бледным светом угрюмый, почерневший, намокший остров Кадьяк. Приближалась Пасха 1802 года, и изголодавшиеся, измученные жители острова стали готовиться к тому, чтобы достойно и торжественно отпраздновать Святой праздник. Трудно им двигаться на ногах, мало осталось сил; одолела нужда и недостаток самых необходимых продуктов, но праздник должен быть отмечен как следует!..
По-прежнему яростно бросаются громадные волны на берега острова; гигантские валы пытаются смыть, снести с лица земли жалкое селение Святого Павла, носящее громкое название главной конторы компании Шелихова в Русской Америке. По-прежнему бурный океан бурлит пенистыми гребнями вечно движущихся, неумолчно рокочущих водных масс.
Русские работники — «промышленные» — и алеуты радостно подставляют свои усталые, изможденные тела с каждым днем все более теплеющему солнцу, точно пытаются как можно скорее запастись энергией, прогреться и возобновить потерянные силы, если не пищей, которой было мало, то по крайней мере теплом солнечных лучей.
Всю долгую, холодную, промозглую зиму океан злобно рокотал у берегов острова, озлобленно выплевывал на берег обломки деревянных мачт где-то погибших кораблей, гигантских деревьев, сваленных в море свирепыми штормами, или тяжелых массивных бревен, принесенных сюда неведомо откуда, может быть, даже с далеких сибирских берегов, или с вечнозеленых, теплых, тропических Сандвичевых островов, затерявшихся где-то на юге, в огромных, безграничных пространствах Тихого океана. Эти бревна и стволы деревьев русские поселенцы острова и алеуты удачно назвали «выкидничками», и с тех пор это название так за ними и закрепилось.
И в самом деле выкиднички, неведомо откуда принесенные на гребнях бурных вод океана и выкинутые здесь на берег!
Весна 1802 года.
Устал уже Александр Андреевич Баранов прищурившись смотреть на горизонт, ожидая, что вот-вот кто-то крикнет: «Корабль!..»
Устали прищуренные глаза, окруженные веером мелких морщин, резко выделявшихся на опаленном солнцем лице, годами подвергавшемся наскокам ураганных ветров и едкой соли морских брызг.
Прошло четыре года с тех пор, как на остров Кадьяк заходил корабль из Охотска. Четыре года без вестей из России! Трудно себе представить, что должен был перенести Баранов с горсткой «промышленных» и алеутов за это время, не зная, что происходит в России. Оставила ли администрация компании его на произвол судьбы, считая предприятие невыгодным, погибли ли корабли, посланные к нему с припасами, или что-либо другое — ответа на эти вопросы найти он не мог.
Если и в это лето корабль не придет, то Бог знает, что станет со всеми ними. Недостаток пищи, самые скудные запасы продуктов, никаких овощей, только рыба, рыба и рыба да кое-какие ракушки — вот и все. Хлеба давно уже нет. Даже запах его давно забыли.