Колымский призрак - страница 9

Илья Иванович не заставил себя просить вторично.

— Ну, мужики, и пропахали мы сегодня. Метров полтораста будет, — радовался Полушпалок.

— Недостаточно этого. Начальство требует больше делать. Сверх нормы и сил, — буркнул Кила.

— Эх-х, мать честная! Им мало, пусть придут и сами рядом с нами поработают, — не выдержал Аслан.

Бригадир резко оглянулся на него, приложил палец к губам, указал глазами на кучку мужиков из бригады, державшихся особняком. Потом подошел, шепнул тихо:

— Стукачи среди них есть. Попридержи язык, от беды держись подальше. Чтоб к беде лиха не прибавили.

Аслан умолк. Для себя зарубку на память сделал. О стукачах в зоне много слышал от воров в бараке. Не думал, что и в бригаде имеются. А вечером, когда пришла машина из зоны, залез в кузов, стал подальше от фискалов.

Про себя думал невеселое. Плохо жить под одной крышей с ворами. Зато средь них нет стукачей. Закон им эту подлость запрещает под страхом смерти. И пусть гады они отпетые, зато не заложат никому, не налязгают.

— Эй, мужики, вылезай! Приехали! Транспорт сломался. В зону пёхом топать придется! — крикнул водитель в кузов. В ответ его градом брани обложили.

— А я что — виноват? Карета старая. Без капремонта полвека бегает. Вот и накрылась, — оправдывался шофер.

— Ты что, с ума сошел? Их в кузове — как блох. Разбегутся в темноте. Кто под трибунал угодит, ты иль я? Так вот — делай свое корыто. Иначе — головы тебе не сносить, — пригрозил старший охранник.

— Не могу. Не видно ничего. Да и пальцы примерзают к железу. Иль не видишь?

— Не мое дело! — прикрикнул охранник.

Шофер откинул капот машины, полез в мотор. Долго чиркал спичками, но их тут же задувало ветром.

Время шло медленно, утомительно. Сначала морозом стало прихватывать ноги. Потом холод прокрался к телу и люди зароптали.

— Сколько тут мерзнуть? Уж лучше пешком, чем вот так торчать среди дороги. Неизвестно, починит иль нет. Чего ждем?

Мерзла и охрана. Но молчала, боясь старшего. А тот топтался у кабины, ругал шофера.

— Нет, мужики. Сил больше не стало. Я выхожу! Тут сдохнем все. Окоченеем, — не выдержал Афиноген.

— Стоять! — послышался окрик. Но человек выскочил из кузова. Кувырком. Руки не удержали. Тяжело поднявшись, колотил себя руками по бокам, топал ногами.

Глядя на него высыпали наружу остальные.

Злой ветер хлестал по лицам. Снег колол иглами. Зэки, сбившись в кучу, пытались дыханием согреть озябшие руки.

— Геройствуешь, Афиноген? Так знай, шизо^>[2] тебе обеспечено, — пообещал старший охранник.

— Это еще за что? Тебя самого в шизо на годик не мешало бы! Собака — не человек! — не выдержал Аслан.

— А ну, гони его пешочком в зону! Мы вас нагоним, — приказал старший охраны молодому солдату.

Тот взял винтовку наперевес. Нo тут, вот диво, зэки, не сговариваясь, стали строем по трое, спрятав в середину строя Аслана. И пошли по колымской трассе к зоне.

— Смотри, если хоть одной головы не досчитаюсь, своими поплатитесь, — пообещал старший.

Фискалы и идейные, трудяги и охранники, молодые и старые шли, сгибаясь под ветром, поддерживая друг друга, к казенному, не своему приюту. Пусть за проволоку, но там жизнь, их жизнь.

Ни у кого даже не родилась мысль о побеге в тот день. Почему? Да потому, что за это поплатились бы дорогой ценой охранники и свои — зэки. Те, кто повел мужиков в зону, вырвав их из лап верной смерти.

Нет, машина их не нагнала в пути. Ее приволокли на буксире бульдозером лишь на третий день.

А зэки вернулись в зону утром. Обмороженные, они еле держались на ногах.

Всем им этот день был объявлен начальством лагеря выходным.

Когда Аслан вошел в барак, воры обступили его:

— Слинять хотели хором?

— Да нет, керосинка сдохла, — упал на шконку, застонав от боли в ногах.

— Сними с него резинки, — дернул Слон головой, приказав сявке снять с Аслана резиновые сапоги. Тот расторопно задрал штанину и вдруг икнул испуганно. Закричал:

— Кенты! Гляньте, что с его катушками?

— Примерзла резина к ногам. Зови доктора. Либо самим придется срезать вместе с кожей. Пока не отошли в тепле. Иначе худо будет, — предупредил Слон.

Но Аслан попросил позвать Илью Ивановича. Тот, глянув, принес таз со снегом. Вытащив ноги Аслана из сапог, растер их снегом докрасна.