Колымский тоннель - страница 59
— Почему так устал?
— Много ездил… Восемь раз убил, один раз взорвался… Гадом был — один раз…
— Сколько было… фильмов?
— Три.
— Каждый отдельно, по порядку, в подробностях, с анализом, на терминал, прямо сейчас — сможешь?
— Ладно, — Скидан вздохнул, — только без анализа.
— Ну, как сможешь. Начинаем.
Скидан говорил. Иногда Такэси что-нибудь спрашивал, сидя рядом, в кадре. Они видели себя на экране. Потом в кадр вошла Светлана. Обняла обоих. Чмокнула в щеку Скидана.
— А его? — спросил Скидан.
— Чтоб ты его застрелил?
Посмеялись. Потом Светлана выключила терминал и достала из сумки продукты.
Потом снова включили терминал и закончили запись. Кампай сказал, что много интересного и надо обязательно показать это Максу: он чувствует, что Наруку будет интересно. Затащить бы только сюда.
— Беру на себя, — пообещала Светлана. — А теперь, Вася, отпустите меня в грот. Одну.
— Первый раз одной нельзя, — сказал Такэси. — У нас такое правило.
Светлана посмотрела на Скидана.
— Идите вдвоем, — он махнул рукой из кресла. — я еще посплю. Только недолго. Такэси отдохнуть надо.
— Не более получаса, — пообещал Кампай. И полез за снаряжением.
Они быстро оделись "по-пещерному", как определила Светлана, велели никому не открывать и, после короткого инструктажа, ушли в мир миражей.
Скидан пожалел, что негде прилечь, поставил стул, вытянул на него ноги и попробовал подумать перед сном о чем-нибудь приятном, желательно — о смешном. Немедленно вспомнил притчу, которую слышал в ТОЙ жизни от кого-то из интеллигентов: "Не забудь, мой повелитель, волшебство получится лишь в том случае, если ты не будешь думать о белой обезьяне". Повелитель, конечно, о ней не забыл… Скидан усмехнулся и немедленно же подумал: "А какова моя белая обезьяна? Скорей всего, зеки". И он решил не думать о зеках. Но, разумеется, это не удалось.
"Почему я не смог стрелять в тех, что на Острове Скорби? Они же убийцы… Так точно, убийцы. Но НЕ НАШИ убийцы. Не по нашим законам осужденные. ДОМА я бы даже не колебался. Дома я капитана Краснова на смерть послал".
И тут же явился Краснов. С тем самым ножом, который так похоже приснился Светлане.
— Теперь мне снишься? — спросил Скидан. — Но за мной ты не погоняешься. Я от тебя не побегу. Ни во сне, ни наяву.
— Храброго палача строишь? — Краснов презрительно улыбался (отличные зубы вставили ему в Лабирии!) — За тобой не погонюсь, не бойся. Гоняются во сне только за теми, кого любят. А я тебя не люблю. Мне тебя убить хочется.
— Что ж ты? Попробуй.
— Противно. Крыса ты тыловая.
Этот мерзавец понимал, где у Скидана самое больное место. Может быть, даже узнал, что Скидан когда-то просился в Испанию…
— Уходи, я сам к тебе приду, — Скидан сделал усилие и проснулся.
Белая обезьяна с хитрым видом затаилась. Когда Скидан задремал вторично, ему явились те зеки, которых сопровождал в вагоне белобрысый солдатик. Они смотрели на Скидана без сочувствия и молчали.
— Что у вас тут было? — спросил Скидан привычным властным тоном.
Зеки молчали, только глаза стали насмешливыми. Ты, мол, не наш, и дело наше — не твое. Среди них почудился ему и капитан Краснов.
— А ты здесь как? — Скидан захотел его выпустить, но все покачали головами: не твое, мол, дело.
Из этого сна Скидану не уходилось, он пытался выяснить, почему у них все так, и промаялся бесполезно до самого возвращения Светланы и Такэси.
— Как спал? — спросила Светлана.
— Бредил, — сказал Скидан. — А ты?
— Все странно, странно, — Светлана выглядела растрепанной. — Я должна подумать…
Такэси взглянул на нее удивленно и, помогая раздеться, сообщил:
— Это очень сильная личность, Вася. При мне еще никто не видел своего. А она — увидела.
— Что за радость… — Светлана дернула плечом. Она нервничала откровенно и опять была не похожа на обычную себя, как вчера после "Централа". Скидан второй раз, уже более отчетливо, ощутил, что внутри этой бабенки сидит никому не известная, ничему не послушная, ни от кого не зависящая… Черт бы их побрал, этих баб! Мужчина происходит от них, как бревно от дерева…
— Такэси, дорогой. — Светка-вторая опять схоронилась в себя, — ты очень устал?