Команда Д - страница 19

Сама Яна лежала в углу на матрасе, заботливо прикрытая рваным серым пледом. Вчерашнее помнилось смутно, во рту пересохло и очень хотелось пить. Яна стала вспоминать – как же она здесь оказалась? И тут, как заноза, в сердце всплыло воспоминание о предательстве Олега, только уже не такое сокрушительное как вчера, немного потускневшее, но всё равно окрашивающее мир в чёрные цвета. «Весь мир – дерьмо!» – вспомнила Яна, и на душе немного полегчало от этого заклинания. Затем она вспомнила подъезд, милиционера и сморщилась – и что это на неё нашло вчера? Затем был трамвай… Затем… Что же было затем? Они куда-то шли, ребята поддерживали Яну… Потом дверь, слова: «это Дамка, она из Ярославля, ей нужна вписка»… Потом кто-то протягивает чашку горячего чая, потом Яну заботливо кладут в угол и укрывают одеялом. Какой кошмар, надо же было так напиться? Всего-то полбутылки портвейна, правда на голодный желудок…

Яна скинула одеяло и встала. Мир немного гудел и покачивался, но сохранял поразительную чёткость и резкость – краски были яркими, воздух прозрачным, короче жить было можно.

Яна подошла к двери и выглянула в коридор – коридор был длиннющим, заваленным досками и ещё каким-то мусором. В глубине раздавались голоса. Яна пошла на шум и вышла на кухню. Тут сидело несколько человек, среди которых Яна узнала Ежа.

– О, Дамка пробудилась, – обрадовался Ёж.

К Яне подошла небольшого роста хрупкая девушка со взрослым лицом. На её руке висело несколько плетёных браслетиков из разноцветных ниток.

– Меня зовут Мышь, – сказала она. – Ты как сегодня, нормально?

– А что? – спросила Яна.

– Говорят вчера тебе было плохо.

– Было – вздохнула Яна.

– Ну ты в крейзу не падай, всё будет хорошо. Ты из Ярика?

– Откуда?

– Из Ярославля?

– Ну да, из военного городка.

– Тьфу-тьфу-тьфу, не к весне будь сказано. – Ёж постучал по столешнице и все засмеялись.

– Чай в чайнике, а гречку уже всю схавали, – сказала Мышь. – Ёж, налей Дамке чаю.

Ёж полез искать пустую кружку. Яна сказала что сейчас придёт, и отправилась на поиски туалета. Туалет находился в самом конце разгромленной квартиры и был тоже весьма плох. Из мутного зеркала на Яну глянула оплывшая, немного печальная физиономия, Яна кое-как умылась и вернулась на кухню. Ей вручили чашку чая и она села на пол в уголок, на матрас – матрасы были разбросаны и на кухне. Рядом села Мышь.

– Мышь, а что у тебя в квартире такой разгром? – спросила Яна.

– Не грузись, просто дом старый, а мы на последнем этаже.

– Ты здесь живёшь?

– Ну вроде как. Вообще это нежилое помещение, но у нас как бы художественная мастерская.

– Ты художница? – удивилась Яна.

– Да – кивнула Мышь. – Алёна Меньшова, может слышала?

Яна призадумалась. Нет, конечно художников она не знала и вообще не интересовалась этим, но зато подумала, что Мыши определённо намного больше лет, чем могло показаться сначала.

– Тут нас трое художников – я, Кельвин и Вуглускр. – продолжала Мышь.

– Кто-кто?

– Ну ты их не знаешь, они вечером придут. Тебе у меня нравится?

– Нравится – искренне улыбнулась Яна.

– Ну живи – улыбнулась в ответ Мышь. – Только у нас с хавчиком проблемы.

– С чем?

– Ну с едой. Цивильная ты какая-то, не системная.

– Чего? Какая?

Мышь вместо ответа засмеялась. Смех у неё был звонкий, но смотрела она при этом куда-то в пространство, вверх, и это было странно.

– Слушай, Мышь, а ты не знаешь что нужно чтобы в театральное училище поступить?

– О, – Мышь поглядела на Яну с уважением, – Это тебе надо у Кельвина спросить вечером, он поступал когда-то.

– И чего, не поступил?

– Поступил, поучился и ушёл.

– А почему?

– Каждому своё. – Мышь пожала плечами.

Они помолчали. Яна оглядывала просторную кухню – действительно, в углу стояла картина без рамы, на ней было что-то непонятное – какие-то закручивающиеся спирали, узоры. Под картиной сидел малыш лет двух, не больше. Он тихо перебрасывал в руке старую ободранную деревянную ложку и весело поглядывал на сидящих в кухне.

– А это кто? – спросила Яна.

– Бэбик? Это Мелкий. Мой бэбик.

– Твой? А отец где?

– Рольф? Его нет. – сказала Мышь.

– Сбежал, сволочь? – неожиданно вырвалось у Яны.