Комендантская дочка. Книга 2 - страница 5
- Только ребёнок и справится без подозрений, - решительно сказал отец.
- Хорошо, - казначей протянул девочке конверт, - держите, лери Останд. Постучитесь в мой дом, когда выглянет лери Рауза, вручите письмо и сразу, не отвечая на её вопросы, убежите. Можете сказать: «Вам передали». И всё. Понятно?
- Да, я сделаю, - серьёзно ответила Элия.
И в этот момент в непроницаемых глазах казначея и мелькнуло: «Нравится! Полезная!» Пусть он и не вспомнил её имени, зато назвал по-взрослому! И обратился на «вы»!
Поручение было легче лёгкого! Эли шустро натянула башмачки, выскочила наружу, проверила конверт (эх, заклеено!), а ещё через минутку уже стучала в дверь соседнего дома.
Жена казначея всегда к ней хорошо относилась, даже как-то подарила брошку-бабочку. Иногда они с мамой ходили к этой лери в гости, тогда Элии доставались воздушные пирожные с кремом внутри. Если б можно было задержаться, то её бы наверняка чем-то вкусненьким угостили, но нельзя никак.
- Вам передали, - выпалила она в лицо выглянувшей женщине и сунула в руки конверт, рванув за дом.
Успела ещё услышать в ответ:
- Спасибо, Эли!
Элия остановилась за высоким кустарником, разделяющим территории двух домов. На крыльце показались папа с казначеем. Это, конечно, было странным. Ведь если они сами собирались выходить, то зачем надо было посылать её? Тем более так недалеко?
Потихоньку, скрываясь за кустами, она следила за взрослыми. Отец с казначеем подошли к дому папиного заместителя и спрятались. Ну, и она затаилась!
Эли подумала, что её бы непременно заметили, если бы она была в своём любимом розовом платье, но сегодня мама надела на неё серое, которое, по мнению Эли, не спасали даже вышитые цветочки на воротничке, зато в нём она была совсем незаметна в густой зелени.
Лери с тёмными волосами, забранными в аккуратный узел, вышла из дома казначея через несколько минут. Заперев дверь, она постояла на крыльце, оглядываясь в разные стороны. Женщина легко сбежала по ступеням и быстрым шагом направилась к офицерским домам.
На территории гарнизона было построено четыре таких дома, три из них - для семейных, в них было по две квартиры. Эли уже приходилось там бывать с мамой в гостях.
Жена командира пятого отряда привезла из Бартона необычную мебель - трюмо, и все офицерские жёны посчитали нужным побывать у неё, чтобы посмотреть на модные веяния. Мама тоже пошла, хотя эту даму не любила и называла «столичной штучкой», а когда папа не слышал - «столичной жучкой». Это всегда было смешно. Мама тогда тоже съездила в Бартон и привезла оттуда трельяж! А вот остальные дамы гарнизона ограничились скромными туалетными столиками от городского столяра.
Ещё один дом - четырёхквартирный - предназначался для холостяков, это забавное словечко означало всего лишь неженатого мужчину, необязательно молодого, как сначала думала Эли. Например, старик-почтовик там жил. В тот дом мама в гости не ходила, а Элии сказала, что замужним дамам неприлично даже приближаться к жилью холостяка. Жена казначея, кажется, шла именно в тот дом! Элию осенило: так вот почему она оглядывалась! И шла она не к почтовику, чья квартира была крайней, это Элия знала.
Тогда получается, что гостья направлялась к командиру третьего отряда? Потому что неженатый командир шестого отряда был в отпуске, а больше-то холостяков в гарнизоне не было после того, как командир пятого привёз из Бартона свою «столичную жучку». Элия тихонько хихикнула.
Тем временем лери, за которой следило столько глаз, добралась до цели. Да, она шла к командиру третьего отряда, как Эли и догадалась! Звякнул колокольчик, послышался мужской голос:
- Лери Рауза? Что случилось?
- Это вы мне скажите, что произошло, - дама переступила порог, и щёлкнул замок, отсекая разговор.
Эли чуть успела пошевелиться, как пришлось снова затаиваться, потому что на дорожку перед домом из-за кустов вышли отец с казначеем.
- Правильнее будет, если д’Марро увидит, что я в курсе его проделок, - убеждал отец, -наша общая цель, чтобы офицеров, запятнавших имя замужней дамы, не было в гарнизоне Южной Крепости!
- Ну, хорошо, - сдался казначей и сразу пожаловался, - вы слышали, лер Останд, он назвал её по имени!