Комендантская дочка. Книга 2 - страница 9

Следующим вечером девушки сменили репертуар, перейдя на традиционные напевы для посиделок. Больше к тем заунывным причитаниям не возвращались, но песенные страдания помогли смириться, ведь погибать назло хану совсем не хотелось.

В головах пленниц прочно засели мысли, что они теперь отрезаны от дома, словно клубничные усы - обратно не прирастут, а на новое место ещё не посажены. Неизвестные судьбы родных, оставшихся в крепости, вызывали гораздо меньшую тревогу, чем собственное неопределённое положение. Бывшие замужем ещё переживали за мужей, а остальные были почему-то уверены, что именно их семьи не тронули.

Некоторые стали поговаривать о том, что не больно-то они и нужны были империи, если она допустила такое нападение. Да и всем известно, что больше пекутся о западной границе. Транийцы только и мечтают, как те земли к рукам прибрать. Вот власти и стараются: и дороги там лучше, и торговля оживлённее, и театры строят. А на южную границу вечно меньше денег выделяли. Так и надо имперским чиновникам, небось, теперь зашевелятся!

Шаг за шагом, разговор за разговором - и уже казалось, что родина предала их.

Майра на вечерних посиделках резко осудила такие кривотолки:

- Лярчи надышались? Думайте, что говорите-то!

- А что? Не так разве? Мы теперь в империи никому не нужны, ни родным, ни замуж -после плена-то! - запечалились девушки.

- Если и нужны, то домой и не попадёшь никак.

- Даже и попадёшь - всю жизнь напоминать будут.

Элия не выдержала:

- Если и напоминать не будут, то сами будете ныть, пока в гроб не ляжете!

- Ты бы помалкивала, комендантская дочка.

- А то что? - Элия понимала, что нарывается, но не могла оставить такой вызов без последствий. Эх, жаль было столько усилий и улыбок впустую, чтобы наладить отношения с этими злыднями.

- А то как-нибудь горшок на тебя опрокинется, - предположила соседка.

- А за мной долгов не числится, - прищурилась Элия, - с процентами отдаю. Можешь начинать бояться!

- Девочки, не ссорьтесь, мы тут все в одной лодке, - сказала тихоня из кибитки Майры.

- Вот и забирай её в свою лодку, то есть кибитку, - съехидничала задира, - как раз вас всего двое!

- А ты хочешь к нам? - внезапно спросила Майра.

Неожиданно для себя самой Элия кивнула.

- Наверное, нельзя меняться, - тихоня заметно растерялась, когда ей предложили действовать, - а так хорошо бы, втроём веселее.

- Что думать-то, можно спросить, - Майра легко вскочила и направилась их опекуну-переводчику.

Разрешение было дано, правда, аварх долго качал головой и цокал. Зато тихоня Катиса и Майра были куда более приятной компанией, чем предыдущие соседки Элии.

Впрочем, конфликт быстро забылся. Такие мелкие ссоры внезапно вспыхивали на ровном месте и тут же гасли. То эмоции захватывали целиком, то было никак не сосредоточить внимание на своём же недовольстве.

Элия понимала, как, наверное, и все остальные, что лёгкость в мыслях и поспешность в суждениях - это отнюдь не норма. Просачивающийся, кажется, в самое тело, нежный аромат лярчи действовал на всех с разной силой, прошлое стало казаться очень далёким.

Девушки странным образом приободрились, перестали вспоминать Южную Крепость, а некоторые, особенно не побывавшие замужем, стали заводить романтические разговоры и поглядывать в сторону охранников с интересом: всё же к этим-то хоть немного успели присмотреться, может, лучше набиваться в жёны знакомым парням? Не такие уж они и дикие, некоторые высокие и статные, а что до того, что были врагами, так женская доля такая - родишь детишек и будешь заботиться об их отце.

Да и авархи, как будто подслушав мысли, бродящие в женских головах, стали приглядываться к пленницам. Но никто из степняков не позволил себе даже малейшей вольности, что странным образом только подзадоривало особо отчаянных девушек.

Сначала Элии не хотелось даже думать об этом. Однако слушать девчоночьи щебетания о том, как «он так на меня посмотрел!» было всё же интересно и немного досадно. Эти простушки будто соревновались с ней за мужское внимание. Что толку дуться на судьбу в одиночестве? Да и ловить на себе мужские взгляды ей нравилось. Они возвращали утраченную уверенность в своём умении справиться с наступившими трудностями.