Комета в решете - страница 11

Глядя себе под ноги Александр Викторович пошёл домой пешком, но не поднялся по крыльцу, не открыл входную дверь, как можно было подумать, а залез на чердак недостроенного развлекательного дома-гостиной – новой моды их посёлка – и улёгся на дощатый пол.

Свет луны пробивался в окошко, но в этот небольшой кусочек неба больше не залетела ни одна звезда.

Было ли это ещё одним странным стечением обстоятельств или чем-то иным, чему ещё нельзя подобрать объяснения, только именно в это время, когда Александр Викторович остановился на автомобиле посреди дороги, когда метеорный дождь обрушился на него, заставив пойти дальше пешком и спрятаться на чердаке – сервер камер видеонаблюдения вдруг начал постоянно перезагружаться, не желая работать, а патрульные полицейские находились далеко. Они задержали невесть каким образом забравшегося сюда пьяного человека, в грязном костюме, обросшего и пытающегося доказать им, что раньше здесь жил, был самым богатым человеком в посёлке. Так как буянил он изрядно, пришлось привлечь второй патруль. За всеми этими событиями, одиноко стоящая машина привлекла внимание лишь к утру.

С каким-то отстранением наблюдал Александр Викторович за тем, как развивались события дальше.

Утром к его дому подъехало сразу несколько машин полиции. Украдкой смотря в окно, будто был каким-то преступником, он видел, как жена его со страхом слушала полицейских, что-то отвечала, говорила. Видел, как она приложила ладонь ко рту, а затем слёзы брызнули из её глаз. Она поспешила в дом. Полицейские нерешительно потоптались на месте, затем двое пошли следом за ней, а двое направились к машинам.

Бессонная ночь всё внутри него вывернула наизнанку: чувства перемешались, а вместе с тем обострились, точно их крепко присыпали красным перцем, поэтому видя испуг своей жены, Александр Викторович почувствовал не жалость к ней, а глухую радость. Он подумал о том, что она сейчас боится больше всего не его потери, своего мужа, а всех его денег, власти, будущего распланированного отпуска на острове. Летящая в пропасть сытая, богатая жизни вызвала слёзы, а не исчезновение любимого человека.

«Пусть, пусть ревёт, пусть переживает, пусть! Вся её любовь цвела только удобренная моими деньгами!» – так думал беглец, отползая от окна. Он улёгся посреди комнаты и провалился в воспалённый шёпот своих мыслей.

Жена, работавшая учительницей в школе в соседнем городке, в этот день на работу не пошла. Хорошо, что были летние каникулы.

Вскоре по брусчатке перед домом зашуршали покрышки ещё одной машины. Александр Викторович вновь выглянул в окно. На такси приехала тёща.

– Ха! – покатился он со смеху, – тяжёлая артиллерия! Ну, сейчас начнётся!

Тёща вбежала по ступенькам на крыльцо и скрылась за дверью. Что происходило внутри видно было плохо, как он не старался всматриваться.

– Ах ты! – ругнулся он. Тут же вспомнил, что где-то здесь должен быть его старый бинокль, подаренный ещё отцом на отлично законченные девять классов.

По каким-то причинам он не выкинул его, а спрятал тут.

– Ну ка, ну ка, – метался, как умалешённый попавший на свободу. Александр Викторович пытался его найти, а когда нашёл в одной из коробок, победно гикнул и ринулся к окну.

– Стой, стой, – осадил он сам себя, – стой, надо действовать тише, иначе заметят.

Отойдя на пару шагов от окна вглубь комнаты и отодвинувшись чуть вбок, он навёл бинокль на окна гостиной.

– Сейчас глянем, что там они говорят, какие планы строят.

Обняв свою Олю, мама что-то её говорила, но та лишь вздрагивала.

Беглец улыбнулся.

– Вижу, я всё вижу.

Он принялся озвучивать. Говоря и за жену, и за её маму.

Надо сказать, что сейчас, цепляясь как за спасательный круг, Александр Викторович мог думать только о своих деньгах, а потому и все слова превращались у него в деньги. Он хватался за них, как за свою жизнь, борясь с тем странным, что проникло в него ночью и вывело из равновесия.

«Наверное, он нашёл себе молодуху и теперь развлекается с ней где-нибудь в гостинице!» – «заговорила» его устами тёща.

«Мам, это ужасно! Не говори так! Он любит меня! Любит!»

«Ах он любит тебя?! Он любит только деньги! А с тобой выходит в свет, потому что так полагается! Да ладно бы так, но самое ужасное, ох! самое ужасное то, что он оставит нас без своих денег!»