Коммунизм и огонь Дзен, ветер Дзен - страница 6

Иисус говорит: «Кто не со мной, тот против меня». Теперь это слова политика, а не слова религиозного человека, не слова медитативного человека, способного ясно видеть вещи. Человек, который не со мной, может быть безразличен; и необязательно он должен быть против меня. Человек же, который со мной, может выступить против меня в любой день, а человек, который против меня, может стать на мою защиту. И имеется третья категория, которую Иисус полностью забыл: индифферентный человек, агностик, кто не является теистом или атеистом, не верит ни в какие «измы», кто просто хочет познать истину. Я против христианства и других религий, поскольку они лишают людей возможности познания истины собственного существования.

Для меня приемлема религиозность. Это есть качество - качество, которое приносит вам благодать, блаженство, молчание ума, встречу со своим истинным бытием. Это настоящая наука -- наука внутреннего мира человека, аналогично тому, как существует наука объективного мира. Это не система верований. Вы не должны верить в спасителя, в мессию, в пророка, в реинкарнацию Бога: все, кто якобы спасает вас - архиэгоисты.

Вы однажды на лекции сказали, что Ленин был против брака и хотел разрушить семью, В действительности Ленин всегда, следуя Энгельсу, говорил, что семья является ядром.

Ядром чего? Ядром капиталистического общества! Анализируя экономическую структуру общества, Маркс и Энгельс высказывались однозначно: семья появилась только с возникновением частной собственности, поскольку это является логическим следствием того, что если частная собственность ликвидируется, брак исчезнет автоматически. Это есть логический вывод; согласен с ним Ленин или нет, не имеет значения. Я не проявляю заботу о ком-либо -- я забочусь об разумности. Вопрос не в том, противоречит ли Энгельс себе.

Семья была ядром всех организованных религий; всех феодальных и капиталистических обществ; всех эксплуатаций и войн. От этого ядра следует полностью отказаться. Без отмирания семьи вы не получите реального развития человечества и индивидуумов.

Я не говорил, что Ленин был против брака. Я сказал, что это является логическим выводом из общественного анализа по Марксу и Энгельсу. Они говорят, что семья сосуществует с частной собственностью. А почему она сосуществует с частной собственностью? Потому что каждый отец желает, чтобы его собственность унаследовал сын. Следовательно, ему следует охранять жену так, чтобы она не забеременела от кого- нибудь еще.

Семья стала тюрьмой для женщина только потому, что ребенок должен исключительно быть сыном отца У отца нет доказательств - только мать знает точно, кто отец ребенка. Так что удерживайте мать вне общества; никакого образования, никакой экономической свободы, никакого финансового статуса. В магометанских странах женщине запрещено показывать лицо кому-либо. Содержи женщину в полной изоляции, это единственная мера безопасности для того, чтобы быть уверенным, что твой сын действительно твой сын и собственность, собранная тобой, будет унаследована твоим сыном.

Но в коммунистическим обществе, где нет частной собственности, отсутствует нужда в какой-либо семье для ее защиты.

Собственность принадлежит всем и каждому. Тогда зачем волноваться по поводу того, что «мой сын должен быть моим сыном»? Я сказал, что это был логический вывод.

Я прочитал всю коммунистическую литературу, написанную Марксом, Энгельсом, Лениным, Сталиным и всю антикоммунистическую литературу. Если мои советские товарищи взглянут на мою библиотеку, они убедятся в этом.

Мне представляется, что брак не может существовать в коммунистическом обществе. Община займет место брака. Я где-то читал, что, когда в России в 1917 году произошла революция, вначале они пытались в течение трех, четырех или пяти лет ликвидировать брак и семью, но это оказалось очень трудно.

Семья представляет собой один из самых древних институтов. Эмоционально, сентиментально, психологически очень трудно ликвидировать ее. Трудно было уничтожить частное владение собственностью и сделать ее общественной -- Сталину пришлось убить по крайней мере миллион россиян для того, чтобы сделать бесклассовое общество возможным. Он столкнулся с трудностями: «этим можно заняться позднее, когда коммунизм несколько окрепнет в стране; не нужно браться за решение слишком многих проблем».