Комсомольский комитет - страница 2

— Товарищ Соболев! Разрешите не согласиться. Не явилась по вызову — один пункт. Самовольно ушла в отпуск — второй пункт, она знала, что директор школы не имеет права отпускать ее, вожатая — это наша номенклатура. И не захотела признать своей вины — третий пункт.

— Ну, три пункта. И выговор. Мало тебе? — рассмеялся Соболев. Ему вдруг стало очень легко: возражения Силина ему показались наивными.

— Восстановить Рудакову нельзя, Игорь Александрович! — с внезапным ожесточением заговорил Силин. — Это явится пощечиной бюро! Все в городе узнают, что бюро, бюро горкома комсомола, — это надо учесть! — допустило ошибку. Вы же сами знаете, как необходимо учитывать фактор авторитета!

— А вы что скажете, товарищ Грач? — обратился Соболев к Зое, которая напряженно следила за разговором, но пока молчала.

— Я согласна с Григорием Ивановичем, — сказала Грач. Она вдруг встала и отошла к окну.

Лучникова усмехнулась, и Соболев подумал: «Чему?»

— Но ведь у горкома совсем авторитета не останется, если он будет замазывать свои ошибки! — вырвалось у Игоря.

Лучникова молча рассматривала что-то на полу. «Что она девочку из себя строит», — с досадой подумал Игорь. Но когда девушка подняла голову и взглянула открыто и доверчиво, Игорь невольно улыбнулся:

— Правда, Лена?

Облизнув пересохшие губы, Лена сказала порывисто:

— У нас все так!

— Что все?

— Все так! История с Рудаковой — это стиль нашей работы. Ни людей не видим, ни дела не знаем.

Грач удивленно взглянула на Лучникову. Силин покраснел.

— Необходимо учесть, что Рудакова не такая уж хорошая вожатая, — вмешался он. — На нее учителя жалуются, в школе она грубит.

— Хорошо, — сказал Соболев. — Зоя, Рудакову, пожалуйста, попросите завтра ко мне… к десяти утра. А сегодня…

Игорь посмотрел на часы и обратился к Грач:

— Сейчас четыре. Занятия в школе до семи? Зоя, сходите в школу, выясните, какие жалобы у педагогов на Рудакову. — Игорь положил ладони на стол, этим жестом показывая, что разговор окончен.

Через два дня состоялось бюро, на которое снова пригласили Марьяну Рудакову. На этот раз, несмотря на то, что Силин голосовал против, а Зоя воздержалась, Марьяне разрешили вернуться в школу.

Сразу же после бюро Соболев уехал на кабельный завод в Озерную — в двадцати километрах от города. Секретарем там работал Павел Куренков, давнишний школьный товарищ Игоря.

После школы Павлик поступил работать на завод, но его очень скоро призвали в армию. Игорь в это время учился в техническом институте.

— Я чувствовал, что ты приедешь прежде всего ко мне, — сказал Павел, встретив Игоря на зеленой и маленькой дачной станции.

— А я и сам рад, что приехал к тебе, честное слово! — сказал Игорь и, взяв Павла за плечи, встряхнул его.

— Город не соскучится без тебя? — смеялся Павел, разглядывая Игоря. — Как странно, что мы с тобой так редко видимся! Как здоровье Тамары?

— Тамара? Здорова, — ответил Игорь, с особенной нежностью выговаривая имя жены. — А твое семейство? — Игорь знал, что хотя в Озерной Павел появился холостяком, к нему скоро приехала жена с дочерью.

— Дочка на днях родилась. Еще одна. Скоро буду многодетным отцом!

— Ну?! — воскликнул Игорь. — Это замечательно. Поздравляю!

«У этого Павлика уже двое детей», — думал Игорь, стараясь угадать, что же еще нового появилось у Павла за это время, пока они не виделись.

— А ты в институте не думаешь учиться? — спрашивал Павел. Он знал, что, с тех пор как у Игоря заболела мать, он оставил учебу.

— А я учусь… Ты знаешь, я ведь в педагогический поступил, на заочное отделение.

— В педагогический? — изумленно воскликнул Павел. — Отчего?

— Я даже не знаю… Потянуло вот! У меня ведь мама учительница.

— Еще неизвестно, придется ли тебе работать по специальности, — многозначительно заметил Павел. — Я вот тоже год всего проработал техником, а потом избрали секретарем. А из комсомола могут взять на партийную работу. Изберут — и все.

— Нравится тебе это? — спросил Игорь.

— Нравится, — убежденно ответил Павел. — И комсомольская и партийная работа мне нравится.

Они шли на завод, и Павел стал увлеченно рассказывать про озерненский кабель. Его отправляют на восток и на Куйбышевскую ГЭС; каждый год Озерненский завод выпускает миллионы метров проволоки самого разного сечения: и толстую, как палец, и тонкую, как волос.