Конан и мудрец Арруб - страница 9
Его спас клочок шелковистой ткани, прикрывавший один из конусов. Собственно, клочок этот вовсе не показался Конану клочком — он был велик, прочен и толст, как самый огромный туранский ковер, который накрыл бы полностью всю хижину Ши Шелама. Запутавшись в нем, киммериец соскользнул в стеклянную трубку, увенчанную конусом, стремительно прокатился по гладкой холодной поверхности и ударился обо что-то твердое, похожее на отшлифованный до зеркального блеска камень.
Но то был не камень.
Поднявшись на ноги, Конан увидел прозрачный пол и прозрачные стены, возносившиеся над ним на высоту пяти человеческих ростов, а еще выше — темную плоскую кровлю, подобную крышке саргофага. За стенами простирался целый мир: гигантская, невероятных размеров пещера, под сводами которой висел тускловатый солнечный диск — или другое светило, напоминавшее солнце и видом своим, и величиной. Под его лучами можно было разглядеть уходившие в неизмеримую высоту уступы, заставленные какими-то непонятными и неразличимыми за дальностью предметами, о коих Конан мог сказать лишь одно: что они велики, как дворец знатнейшего из шадизарских вельмож. В углу огромной пещеры возвышалось нечто похожее на горный склон, выглядевший очень странно, так как шел он вверх абсолютно ровными складками одинаковой ширины и высоты, будто бы вырубленными топором и обтесанными до полного подобия. Таких гор Конан не видел нигде — ни в Заморе, ни в Бритунии, ни в Гиперборее, ни в родной Киммерии. И тем не менее, странная гора напоминала ему нечто знакомое, давно известное и привычное…
Ошеломленный, он прижался всем телом к прозрачной стене, напряг память и вздрогнул. На мгновение все предстало перед ним в своих истинных размерах: солнце обратилось шаром, парившим у потолка подземелья, уступы стали полками и столами, а складчатая гора обернулась лестницей. Сам же он — крохотный, как половина мизинца! — был заключен в склеп из хрусталя, прикрытый сверху медной пластиной с изображениями драконов и небесных светил.
Не успел Конан осознать и оценить значение своей догадки, как со стороны лестницы послышался грохот. Звуки были ошеломляюще гулкими и размеренными, и вскоре показались киммерийцу уже не громовыми ударами, а чудовищным топотом, словно в подземелье спускалась целая армия тяжеловооруженных бойцов, шагавших в ногу по устланной каменными плитами площади.
Но это был всего лишь один человек — титаническая фигура в темной мантии, подобная движущемуся утесу. Лица его, безмерно далекого и огромного, Конан не мог рассмотреть; оно представлялось хаотичным нагромождением каких-то выступов и впадин, промоин-морщин, пещер-ноздрей и расселин-губ. Сами Перворожденные Гиганты, дети Митры, что держат на плечах своих земной круг, не могли бы ему показаться грандиознее и страшнее!
«Хозяин», — с содроганием подумал киммериец. — «Целитель Арруб! Услышал звон упавшего меча и явился посмотреть, кого занесло в подвал ночной порою… Ну, посмотрит — а что затем? Раздавит, как муравья? Прихлопнет, словно жалкую ящерицу? Сунет в бутыль для потехи? Да зальет ту бутыль крепким аргосским вином, сохраняющим плоть и кости долгие десятилетия? Или разразится грозными заклятьями, что превращают человека в ничтожную мышь, в ползучего гада, в прах, пепел?»
Внезапно, глядя в чудовищное лицо, склонившееся над ним, Конан понял, что никакие грозные заклятья не нужны. Он и так был уже жалкой ящерицей, ничтожной мышью, муравьем, бесполезным прахом и пеплом! Что еще мог сделать ему колдун? Как наказать? Только смертью… Но смерти Конан не боялся, а потому, разом успокоившись, сел у хрустальной стены на тряпку — на тот спасительный клочок ткани, что сохранил ему жизнь.
Арруб, похоже, еще не разглядел незванного гостя. Наклонившись, он подобрал меч и с видимым усилием положил оружие на стол рядом с хрустальной темницей Конана, потом принялся разглядывать его одежду и сапоги. Наконец, взгляд целителя коснулся пустого кувшина из-под медового напитка, и кустистые брови на его лице полезли вверх. Теперь киммериец расслышал невнятное бормотание, подобное далеким раскатам грома: