Концентрат сна - страница 5

стр.

Лежандр и Пьерон показали, что при длительной бессоннице в крови и в спинномозговой жидкости животного накапливается особое вещество — гипнотоксин. Если взять кровь, спинномозговую жидкость или экстракт мозга у собак, которым долго не давали спать, и ввести нормальным собакам, это вызовет у тех сон.

Работы руководимой мною лаборатории переносят центр тяжести именно на спинномозговую жидкость. Я считаю, — и доказываю это рядом экспериментов, — что одной из главных причин сонливости, как и самого сна, является изменение свойств и химического состава спинномозговой жидкости.

В этом направлении мы и работали в течение многих лет, подбирая всевозможные искусственные антидоты, которые могли бы частично или полностью заменить те естественные противоядия, которые вырабатываются в человеческом организме во время сна и вызывают пробуждение.

Трудность заключалась в том, что в обычных условиях, повидимому, действует не один химический или физический фактор, как предполагали названные выше авторы, но целая совокупность их. В частности, не обращалось достаточного внимания на роль желез внутренней секреции.

Кроме того, в результате сна происходит не только освобождение организма от вредных шлаков, но и вырабатывается новая энергия, совершается как бы зарядка аккумулятора нервной и мышечной системы.

Всем этим многочисленным условиям и должен удовлетворять идеальный антидот, могущий при регулярном введении в организм уничтожить потребность в естественном сне и создать...»

Часы, стоявшие высоко на книжном шкафу, мерно отсчитали три удара.

Время опыта!

Гонцов отодвинул тетрадь и, прищурясь, отмерил в градуированной мензурке испытываемый антидот. С каждым днем, согласно предначертанному плану, он увеличивал дозы в строго определенной пропорции.

За окном расплывался серый, рассветный туман. Уличные огни поблекли, и в тишине пустынной улицы с особой, бодрой отчетливостью прогромыхал грузовик, нагруженный бидонами с молоком. Ночь кончалась.

Шторы надулись, как парус корабля, готового к отплытию. Ветер, скользнув в комнату, быстро перевернул несколько листов тетради.

Гонцов очнулся от задумчивости. Он высоко поднял стакан, налитый до краев, и посмотрел на свет. Густая голубоватая жидкость переливалась там, и золотые искры вспыхивали в ней, как чаинки.

Ожидание необычайного вдруг охватило его.

— Ну, что ж, за здоровье будущих поколений, — пробормотал он шутливо и залпом выпил антидот.

Глава третья

Утром, в обычное время, пришли сотрудники лаборатории сна и нашли двери запертыми. Возникло предположение, что Гонцов, засидевшийся, как всегда, допоздна, захватил с собой по рассеянности ключи домой. Позвонили к нему на квартиру. Оттуда ответили, что он не возвращался ночевать.

Пока искали коменданта института с запасными ключами, звали слесаря и бегали за Федотовым, работавшим в другом корпусе, один из лаборантов взобрался на дерево и заглянул в комнату. Гонцов был там, но не откликался.

Это увеличило тревогу, и кто-то распорядился выломать двери.

Руководитель лаборатории сидел неподвижно за столом, положив лицо на согнутые в локтях руки. Светлый круг от лампы падал на его затылок, тетрадь для записи опытов и стакан с остатками жидкости.


В комнате было полутемно; солнечный луч, проникнув через узкую прорезь между шторами, дробился в гранях стакана и отбрасывал радужные блики на тетрадь...

Безжизненное тело бережно перенесли на кушетку.

— Несомненно, отравление! — сказал Федотов, не сводя глаз с иссиня-бледного лица друга и в волнении не находя его пульса. — Пульса, по-моему, нет. Руки ледяные, как у мертвеца.

Кулябко отстранил его спокойно — врач не должен нервничать у постели больного, — потом поднес к губам Гонцова круглое зеркальце.

Гладкая поверхность осталась такой же чистой, как была.

— Не дышит, — пронесся приглушенный шопот.

— Ток! — приказал Кулябко грозно.

В тех случаях, когда смерть сомнительна и зеркало не затуманивается, врачи прибегают к последнему средству — пропускают электрический ток через мышцы и нервы тела.

Люди ждали, толпясь подле кушетки.

— Да, нервы реагируют на ток, — сказал Кулябко, поднимаясь. — Он спит. Vita minima, мнимая смерть, состояние, схожее с летаргией...