Кондратенко - страница 13

В самый разгар экзаменационной подготовки Роман получил долгожданное письмо от брата Николая, в котором тот извинялся за долгое молчание и обещал непременно приехать, чтобы обсудить будущую жизнь Романа. Из писем матери Роман знал, что брат вернулся из Туркестана больным, разочарованным в жизни и в себе. Он вспоминал горячие летние разговоры о Туркестанских походах и очень хотел узнать подробности от участника и очевидца. О будущем Романа думали и другие родственники. В их письмах не раз высказывались советы о дальнейшем житье-бытье младшего из Кондратенко. Еще на масленицу Роман написал домой и всем родственникам, сообщил о себе. Планов своих он менять не думал, учение шло хорошо. Чтобы успокоить мать и братьев, он написал письмо, в котором делился своими планами.

«Добрая и дорогая Мамаша! — писал он. — Сегодня я получил Ваше письмо от 23 февраля и изложенные в нем советы прочел со вниманием, причем очень обрадовался, что они согласуются с давно уже составленным мною планом своей будущей деятельности пройти курс наук в Инженерной академии, мысль о которой была моею любимой в двух последних классах. Она главным образом побуждала и побуждает меня к добросовестному отношению к своим обязанностям, а потому, пожалуйста, не опасайтесь на счет того, что я брошу свое образование незаконченным. Стремление к выполнению этого плана успело уже окрепнуть так, что я ни в коем случае не премину применить его на деле. Недавно я получил письмо от Николая. Я ему тотчас же ответил, причем, конечно, не думал упрекать за невыполненное обещание. Он сообщает, что его дела идут хорошо и что здоровье его находится в хорошем состоянии, хотя скверный петербургский климат, как видно по тону его письма, произвел на него не совсем приятное впечатление. Что касается меня, то я по-прежнему здоров, и учебная моя деятельность идет по-старому, разве только энергичнее и оживленнее, так как наступившая весна придает новые силы моей натуре, инстинктивно сочувствующей теплому времени года…»

Вскоре пришел ответ, в котором мать высказывала радость по поводу твердости решений Романа и его хорошей учебы. Подобного рода письма прислали и братья.

Экзамены Кондратенко и его товарищи встретили подготовленными, и трех-четырех дней для повторения курса и закрепления знаний вполне хватало.

Наконец наступил долгожданный день последнего экзамена. По окончании гимназии кадеты автоматически становились юнкерами и без экзаменов зачислялись в то или иное юнкерское училище. Последний экзамен означал не только конец учения, но и своеобразное посвящение в юнкера, а переодевание в юнкерское обмундирование для воспитанников превращалось в настоящий праздник.

Роман по общим итогам закончил гимназию в числе первых. На вечернем построении на правом фланге уже застыли новоиспеченные юнкера. Восемьдесят юношей в новой и несколько непривычной форме первыми под звуки оркестра проследовали в столовую, провожаемые завистливыми и восторженными глазами остальных воспитанников.

На следующий день гимназия готовилась к выходу в летние лагеря, и только юнкера прошли незаметно на вокзал. Предстоял отпуск. Первый для Романа.

Отпуск пролетел незаметно, и уже 20 июля 1874 года он выехал из Тифлиса. Без приключений добрался до Поти, на другой день утром сел на пароход «Голубчик». Конечным пунктом плавания был порт Таганрог. В Таганроге юнкер Кондратенко пересел на поезд, и 28 июля в полдень был в Полоцке.

8 августа выпускники в последний раз собирались в знакомой до мелочей столовой Полоцкой гимназии для прощального завтрака. На завтраке присутствовали воспитатели и учителя. С напутственный словом к окончившим обучение обратился директор гимназии. И вот все отправились на вокзал. Для выпускников выделили два вагона. Директор прослезился, целовал каждого, давал последние советы и напутствия. С трудом сдерживал слезы и Роман Кондратенко. Гимназия стала для него вторым домом. Здесь закончилось его детство. Здесь он мужал, набирался знаний. Здесь постиг он первые азы сложной азбуки жизни.

В начале августа 1874 года выпускники Полоцкой военной гимназии прибыли в Петербург, где их сразу же разбили на две партии: одних направили в Павловское училище, других, среди которых оказался и Роман Кондратенко, в Константиновское. Такое разделение объяснялось наличием мест для размещения кандидатов. Впоследствии ожидался приказ об окончательном зачислении юнкеров в то или иное училище. Ждал назначения в инженерное училище и Кондратенко.