Конец миропорядка: Новый эон - страница 78

— Простите, частично? — разочарованно спросил Терен.

— Для начала, границы откроются для рынка, а уже потом для всех людей.

— С таким я согласен на все сто, но ваши условия меня начинают пугать.

— Мы не Евросоюз, чтобы вы боялись наших предложений. Первые требования вам объявит господин Элерон, а я сейчас отойду на пару минут. — Тонкие фары на шлеме Рыцаря перестали светиться, он как бы потух и застыл как камень.

— Буду говорить коротко и ясно, — Элерон подошел ближе к столу. — Первый пункт — это грамотная осознанность здешнего языка, каждый третий должен изучить славянский язык, ваши переводчики работают хорошо, но истинной сути языка они не передают.

— Подождите мы же…

— Пункт номер два — это запрет на использование телепортации, а также оружием и информационными технологиями. Пункт номер три — полное доверие и покорность всех ваших компаний и малых предпринимателей. Пункт номер четыре — это полный переход вашего района на здешнюю глобализованную культуру, а распространение вашей культуры запрещается во всех творческих видах.

Рыцаря фары вновь облились голубым сиянием. Рукой он остановил председателя ЗЧМ и заговорил:

— Господин Элерон забыл добавить, что ваша культура очень пагубно может влиять на здешние народы, мы просто сохраняем местное общество от деградирующего уничтожения.

— Я целиком и полностью поддерживаю ваши предложения, — радостно сказал Терен. — Я помню к каким страшным последствиям привела наша культура, и король не даст этому соврать. Проблемы вижу только в первом пункте, словянский язык у нас мало людей изучили, поскольку он полностью отличается от нашего.

— Поэтому важно чтобы его знали все. — Спокойно ответил Элерон, — наш язык раньше был во всех мирах, но остался он только в переработанных вариантах на некоторых землях.

— Вы о русском языке с первого мира? — переспросил король.

— Да, русский единственный язык, который больше всего напоминает наш. ЗЧМ дадут вам пару секретных методик для скорого изучения языка.

— Это хорошо! — Терен взял перед собой тонкую стопку бумаг, — эти документы я должен подписать?

— Да, вы слышали, что в этом мире нет писаных законов и конституции? — спросил Элерон.

— Да слышал, у вас еще не все надо официально оформлять.

— Но для вас мы подготовили законы и конструкцию, это временная мера, потому что у ваших людей не очень хорошо работают внутренние коны совести.

— Я вполне понимаю.

— Вот и хорошо! — Элерон достал свой артфон и исчез.

Рыцарь посмотрел прямо на Терена прожигая своей аурой самые дальние уголки души.

— Думаю вы не будите нарушать наши договоренности, поскольку на второй раз может и не будет такой возможности. До свидания. — Рыцарь махнул рукой и также освободил помещение.

Генри сидел до сих пор напуганным, не говоря ни слова. Терен подписал пару документов и обернулся к своему королю.

— У меня такое ощущение будто Рыцарь знает о нашем плане.

— Он может догадаться. — Генри взял под контроль страх и поднялся с кресла, — но конкретный план он не знает.

— Вы верите, что он все видит?

— Кемзер говорит, что это ерунда, а я его слову доверять могу.

— Кемзер — это министр обороны с Гипербореи?

— Сегодня мне понадобится мой заказ, можешь сам связаться с нашим штабом?

— Это очень рискованно, Элерон только что сказал, что ЗЧМ засекли наши порталы. Мои договоренности могут поехать коту под хвост, и нам дальше придется здесь гнить!

— Как тебя легко обмануть. — Генри сложил руки за спиной и повернулся спиной к Терену. — Запаривание мозгов светлым будущим и якобы правильными поступками — это одна из манипуляций Рыцаря. Не думай, что он даст тебе, ЗЧМ и этому миру лучшее будущее, всё ранее перечислимое есть просто глупости. Лучшее будущее будет только после его уничтожения.

— Простите ваше величество, но вы не за людей боретесь, я чувствую здесь преследования личных целей, а именно месть за отнятое королевскую жизнь.

— Он не только мне жизнь уничтожил, но и тебе и всем другим тоже может, если, конечно, мы его не остановим. — Генри вытащил артфон и включил телепортацию. — Позвонишь потом мне, на номер, который я называл раньше.