Конфиденциальный источник - страница 7

стр.

Мужчина снова одарил меня милой улыбкой, но тут подошла его очередь, и он повернулся, чтобы поставить на прилавок литр молока, половину жареного цыпленка и пачку макарон. Я попыталась придумать тонкий намек на то, что он ужинает один. «Одна порция цыпленка?» Нет, слишком откровенно.

— Привет, Хэлли, у тебя там выигрыш? — спросил Барри, выбив чек.

— Две дамы, — ответила я.

— Я же говорил, — сказал Барри, отсчитывая сдачу. Бывший моряк, невысокого роста, он обладал руками, как у мультяшного Попая, которые придавали ему устрашающий вид.

Незнакомец забрал пакет и замялся, словно тоже не мог придумать повод продолжить беседу.

— Не забудьте молоко, — предупредил он.

— Конечно.

Еще одно промедление, а затем:

— Вы живете где-то поблизости?

— Да.

— Я тоже.

Я улыбнулась и пожала плечами: мол, мир тесен.

— Раз уж мы соседи, могли бы поужинать как-нибудь вместе. — Он опустил глаза на пакет, затем поднял их и внимательно посмотрел на меня.

Надо быть сумасшедшей, чтобы дать телефон первому встречному из магазина. Однако незнакомец мне понравился. И дело не в слабости к сильным подбородкам: у него добрые глаза, ясные и искренние. Я кивнула.

Он представился Мэттом Кавано и спросил номер моего телефона. Внешне сохраняя спокойствие, я схватила с прилавка ручку и написала цифры прямо на пакете с продуктами. Сердце у меня трепетало. Кавано спрятал пакет под пиджак, чтобы уберечь от дождя. Затем махнул Барри и вышел.

Хозяин магазина подождал, пока за ним закроется дверь.

— Думаешь, стоит так вот запросто раздавать свой номер?

— Я видела его тут раньше. Он показался мне очень милым, а тебе нет?

Барри пожал плечами.

— Тебе нужны наличные? — Он тщательно осмотрел билет.

Я взглянула на синий прибор рядом с кассой.

— Ты не собираешься просканировать его? — спросила я.

— Эта хрень опять сломалась. Я бы любого заставил прийти, когда ее починят, но тебе, Хэлли, доверяю.

Мое внимание было приковано к ярким краскам лотерейных билетов на пластиковом автомате.

— Сколько осталось выигрышей в «Грин покер»?

— Точно не знаю, прибор ведь не работает, но игра уже устарела. В последнем отчете числилось два или три.

— Какая разница, дай мне три билета, — невольно произнесла я.

Я понимала, что шансов мало, но вся моя жизнь состоит из нереальных случайностей, как правило, негативных. Мне всего тридцать пять, а я уже потеряла брата, отца и почти угробила свою карьеру. Если уж со мной происходят невероятно ужасные вещи, то должны случаться и непостижимо хорошие.

В тот момент мир казался полным возможностей. Последние четыре месяца прошли очень одиноко, а теперь меня ждет свидание с приятным мужчиной, у которого на руке нет кольца.

Барри покачал головой:

— Я тут подумал… Скорее всего осталось один или два выигрышных билета. Пару дней назад появилась игра «Дворец Цезаря». Типографская краска еще не высохла. Там не меньше восьми-девяти выигрышей. Чую, тебе повезет на «Цезаря».

Я пожала плечами, и Барри, приняв это за утвердительный ответ, потянулся за билетами. Они стоили всего по доллару. На обратной стороне значилась максимальная сумма — двести пятьдесят тысяч. Для моего крупномасштабного настроя не так уж и много. Плюс к тому я представила, как быстро сотрется защитный слой на крошечных карточках.

— И еще два билета «Грин покер», — машинально добавила я.

Барри засомневался.

— Мне должно повезти на эльфа, — сказала я. — Сегодня мой день.

Он пристально посмотрел мне в глаза:

— Ты во всем предпочитаешь ничтожные шансы? — Явный намек на телефонный номер, что я дала Мэтту.

— Чую удачу, вот и все.

Барри протянул мне пять билетов, сохраняя недовольный вид.

— Тебе решать.

Странно. Мы с Барри не раз вступали в долгие беседы о том, как сложно начать все заново в незнакомом городе в моем-то возрасте. Он часто предлагал мне вступить в благотворительное общество, утверждая, что это уникальный способ познакомиться с множеством людей.

А теперь он не в меру сдержан. Заглянув в рюкзак, я застегнула на молнию кармашек с билетами. Барри выбил чек на молоко и начал отсчитывать сдачу. Остановился на полпути:

— Ничего не возьмешь на ужин?