Коновницыны в России и в изгнании - страница 9
В тот же день было, по приказу генерала Рузского, остановлено движение на Петроград второй кавалерийской дивизии под начальством князя Ю.И. Трубецкого. В тот же день Государю были переданы телеграммы от Великого Князя Николая Николаевича, Эверта, Брусилова, Сахарова, адмирала Нелепина, в которых эти главнокомандующие просили Государя отречься от Престола. Колчак телеграмму не послал, но был с ними солидарен. Одновременно Рузский доложил Государю запись с ленты прямого провода: «Сообщение помощника начальника штаба Верховного Главнокомандующего генерала Клембовского генерал-квартирмейстеру штаба Северного фронта генералу Болдыреву.
«Известно ли Вам о прибытии сегодня конвоя Его Величества в полном составе в Государственную Думу с разрешения своих офицеров и о просьбе депутатов конвоя арестовать тех офицеров, которые отказались принять участие в восстании» (в действительности это была нестроевая команда конвоя).
«Известно также о желании Государыни Императрицы переговорить с представителями исполнительного комитета Государственной Думы и, наконец, о желании Великого Князя Кирилла Владимировича прибыть лично в Государственную Думу, чтобы вступить в переговоры с исполнительным комитетом. В Москве по всему городу происходят митинги, но стрельбы нет. Генералу Мрозовскому предложено подчиниться Временному правительству. Арестованы: Штюрмер, Добровольский, Беляев, Войновский-Кригер, Горемыкин, Дубровин, два помощника градоначальника и Климович.
Исполнительный комитет Государственной Думы обратился к населению с воззванием возить хлеб, все продукты на станции железной дороги для продовольствия армии и крупных городов. Петроград разделен на районы, в которые назначены районные комиссары. Представители армии и флота постановили признать власть исполнительного комитета Государственной Думы впредь до образования постоянного правительства.
Все изложенное нужно доложить Главнокомандующему для всеподданнейшего доклада».
После разговора Государя с Рузским, Государь вызвал к себе министра Двора графа Фредерикса. В свитском вагоне собрались лица Государевой Свиты и высказали опасение, что Государь может принимать решение на основании докладов «лисы» – так звали Рузского.
Когда Фредерикс вернулся, он сказал, что Государь подписал отречение. Воейков побежал в вагон Государя и спросил, правда ли это? – «Что мне оставалось делать? – сказал Государь, – все мне изменили, первый Николаша… Читайте» – и Государь передал пачку телеграмм. Государь сказал, что передал отречение Рузскому для отправки генералу Алексееву. Воейков просил Государя взять отречение обратно до приезда членов Государственной Думы, что Государь и сделал.
В 9 часов вечера прибыли делегаты, Гучков и Шульгин. Как только они вышли из вагона, их окружила собравшаяся публика и приветствовала криками «ура». Чиновник дворцовой канцелярии высказал своё возмущение, а стоявший около него комендант Пскова генерал Ушаков с самодовольной улыбкой сказал: «Нужно привыкать, теперь другие времена настали».
Оба делегата производили впечатление немытых людей, были не бриты и в грязном крахмальном белье. Видимо они хотели понравиться своей неопрятностью делегатам совета Петроградских рабочих и солдатских депутатов, которые их сопровождали и ни на шаг их не оставляли до входа в Императорский поезд.
Делегаты вошли в вагон, где, кроме Государя, находились граф Фредерикс и генерал Нарышкин. Вскоре пришел Рузский. Входя, он недовольным голосом обратился к скороходу: «Всегда происходит путаница, когда не исполняют приказаний… ведь я ясно приказал направить депутатов прямо ко мне. Отчего это не сделано? Вечно не слушаются».
Гучков говорил ровно и спокойно, подробно описывал последние события в Петрограде. Государь спросил, что бы он считал желательным?
Спазмы сдавливали горло, и Государь поднес к нему руку. Со всех сторон раздались рыдания. Государь повернулся, пожал некоторым из близко стоявших руки, сокрушенный, с поникшей головой, ушел.
Свидание Великого Князя Михаила Александровича с членами Временного правительства состоялось на Миллионной улице, в квартире князя Путятина. На лестнице дома стоял караул офицеров от Преображенского полка.