Контрабандный рейс Приключение Хана Соло и Чубакки - страница 13

— Расслабься, — произнес он, повернувшись к Чубакке. — Со штурмовиками мы уже имели дело. Могло быть и хуже.

Вуки тихо зарычал.

Соло вихрем развернулся и увидел, как толпа разделилась надвое. Метрах в пятнадцати от них стояла какая-то ненормально высокая и тощая фигура, позади которой топтались трое гуманоидов. Лишь спустя полсекунды Соло понял, что предводитель группы — дроид, каких он никогда прежде не встречал. Лицо автомата выглядело как пародия на протокольного дроида: плоское, матово-серое, с высоким воротником, из-за чего оно смахивало на какой-то стальной цветок. Туловище было гуманоидным, но обшивки не хватало: она закрывала только половину корпуса, а на уровне талии были выставлены на всеобщее обозрение разные жужжащие механизмы. Длинные ноги, равно как и руки, имитировали людские конечности. В одной металлической ладони дроид сжимал бластер, в другой — еще более зловещего вида карабин. Троица, стоявшая за спиной дроида, — кубаз, чей длинный хобот был виден издалека, гран и человек — также достала оружие.

— Хан Соло, — произнес автомат. Даже на расстоянии его голос звучал четко, отрывисто, с металлическими нотками, как у всех его собратьев. — Джабба передает привет.

Дроид открыл огонь.

Всех к стене, — велела Бек. — Если хоть один дернется, застрелите.

— Мэм. — Сержант махнул рукой своим солдатам. — Вы слышали приказ. Вперед!

Штурмовики немедленно взялись за дело, опрокидывая столы, хватая посетителей кантины и грубо швыряя их к дальней стене. Протесты, приглушенные демонстрацией бластерных винтовок и имперской нетерпеливости, порой звучали, но не слишком убедительно. Бек пре­зрительно наблюдала за всем этим. Кантина сама по себе не была добропорядочной, и оперативница тем более сомневалась в добропорядочности криминального отребья, которое здесь заседало.

Когда отделение закончило работу, у стены выстроились четырнадцать выпивох плюс бармен, гуманоид-официант и дроид-слуга. В то время как двое штурмовиков принялись их ­обыскивать по одному, Бек провела визуальный осмотр. Искусственный глаз тихо щелкал, сканируя выпивох в разных спектральных диапазонах. У троих обнаружились спрятанные бластеры. Один, краснокожий тви’лек, как раз тянулся за оружием. Бек достала собственный бластер и приставила ко лбу инородца.

— Даже не думай, — сказала она.

Тви’леку перехотелось.

Оперативница дождалась, когда штурмовики разоружат всю группу. Все до единого, включая дроида, оказались при оружии. На единственном нетронутом столе собралась внушительная груда убийственных предметов: два виброножа, стандартный ассортимент тяжелых и легких бластеров плюс один термодетонатор.

— Я ищу одного преступника, — объявила Бек. Она достала из кармана голопроектор, включила его и высветила изображение Иматта, устаревшее минимум на три года. Оперативница подняла проектор, чтобы всем было видно. — Вот этого человека. Мне нужен он. Не вы. Чем скорее вы мне расскажете, где его найти, тем быстрее продолжите выпивать.

Пьянчуги у стены беспокойно заерзали, некоторые обменялись взглядами, другие уставились на Бек. В их глазах читался вполне удовлетворительный страх.

— Если вы мне не скажете, где его найти, — продолжила оперативница, — я велю всех расстрелять.

Бармен что-то залопотал, затем сглотнул и обрел голос. Он был деваронцем, один из рогов на его макушке треснул и надломился.

— Вы не можете! Мы ничего не сделали!

— Что-нибудь придумаю.

— Власть Империи здесь не распространяется!

Бек вздохнула, сделала шаг вперед, пока не очутилась нос к носу с барменом; он так вжался в стену, что казалось, будто вот-вот ее прошибет. Женщина улыбнулась.

— Власть здесь — это я, — сказала она.

— Мы его не видели. — Это произнес тви’лек. Оперативница повернулась к нему, переключив глаз на инфракрасный спектр. Тви’леки обычно имели более высокую температуру тела, чем другие гуманоиды, и этот не оказался исключением, но его тепловой профиль был даже ярче нормального. Такой эффект мог оказывать страх. Кроме температуры, глаз считывал пульс и потовыделение. Если использовать все три параметра с умом, глаз мог служить импровизированным детектором лжи.