Контрольный взрывпакет, или Не сердите электрика! - страница 16

К пельменям Часовских заказал графинчик водки.

Но сам выпил одну рюмку. Ермолай вообще воздержался. Пельмени подтвердили свою высокую репутацию. И позволили как-то сгладить повисшее над столом молчание.

Бебут рассматривал залитую мягким солнцем улицу. И вдруг ему показалось, что рядом с киоском по ремонту обуви он снова увидел знакомое щекастое лицо бандита, напавшего на него по дороге в Кормиловск. Он попытался вглядеться, но человек проскользнул между кустами акаций и исчез.

Когда они уже пили кофе, Часовских посмотрел на Бебута в упор и, по своему обыкновению тихо произнес:

– Мы завод «Агротресту» не отдадим. Вчера наш генеральный приехал. Спартак Ефимович Дилингаров. Сегодня договор о покупке контрольного пакета акций подпишем и баста. Завод наш!

– Слушай, Сережа, а это не вы случаем агротрестовский автомобиль на переезде сожгли, а? – для порядка спросил Ермолай.

– Нет. Зачем нам с нашими деньгами в такие игры играть? – как и ожидал Ермолай, ответил бывший коллега. – Это – не мы… Да, я слышал, он вроде как сам загорелся. От электропроводки.

– А что много джипов от электропроводки загораются? – спросил Бебут.

– Ну, в жизни всякое случается… – раздвинул губы, изображая улыбку, Часовских. Но глаза у него оставались неулыбчивыми и недобрыми.

«Мог человек с такими глазами сжечь машину конкурентов?» – спросил себя Бебут.

«Вполне! – уверенно ответил он на свой вопрос. – Только вот, действительно, зачем это ему и его процветающей фирме?»

Городская библиотека находилась на Центральной площади.

Она размещалась в старом одноэтажном здании, сложенном из круглых стволов сибирского кедрача. Они почернели от времени, но приобрели каменную крепость.

Не смотря на пролетевший век, в воздухе, казалось, еще угадывался запах сосновой смолы. К нему примешивался одеколоновый запах свежей типографской краски и сладковатый – высыхающей старой бумаги. Бебут ходил в эту библиотеку с детства, и тогда ему казалось, что так пахнет сама Наука. Самая лучшая вещь, которая была создана людьми.

Ермолай открыл дверь, вдохнул знакомый аромат и на несколько секунд закрыл глаза.

– Что глаза закрыл? Стыдно? – услышал он знакомый голос.

Конечно, он принадлежал заведующей городской библиотекой Кире Найме.

Майор открыл глаза.

Кира стояла напротив него, у барьера, отделяющего читальный зал от книгохранилища.

Кроме нее в читальном зале никого не было.

– Что у своей Полиночки уже успел побывать? – с сахарной женской ядовитостью осведомилась она.

У Киры были эстонские корни. Она была полновата и бела лицом. На коротком носу удобно устроились большие каплевидные очки.

Бебут подошел к заведующей библиотекой и поцеловал ее в мягкую щеку.

– Не подлизывайся! Говори, был у Теплинской? Только не ври! Я же видела, твоя машина около ее дома стояла!

– Я у Профессора был. Пообедал с дороги. – взял он ее за плечи и попытался притянуть к себе. Но Кира демонстративно отстранилась.

– Господи! И чего в ней хорошего? Почему она всем нравится? Неужели, деньги для вас мужиков – это все?

– Нет, не все. – попытался остановить Кирину атаку Бебут, но женщину не так легко сбить с выбранной дороги. Ведь дорога эта всегда выбрана не случайно.

– Подумаешь, главный сыровар!… – продолжила Кира. – Если хочешь знать, она не главный сыровар, а главная городская ведьма! Только мужиков с толку сбивает! Уж пора внуков няньчить, а туда же!… В свое время семьи не завела, так теперь по сторонам и смотрит! Прямо стрижет! Как бы чужого мужика увести! Колдует! Подманывает! Я-то знаю! Я чувствую!

– Кира! Прекрати! Мне ты нравишься! А для большинства мужиков, женские деньги, это – ничто! – вкладывая в голос максимум искренности, произнес Ермолай.

– Ой ли? – Кира продолжала играть обиду, но, судя по тому, что перестала отстраняться, внутренне все же смягчилась.

– Поверь мне! – закреплял успех Бебут. – Мужчинам в женщинах нравится совсем другое! Я имею в виду настоящих мужчин.

Ермолай добрался до Кириных губ.

Но библиотекарша на поцелуй не пошла.

– Ермолай, я должна сказать тебе одну вещь… – со значением в голосе произнесла она.