Кораблекрушения - страница 5

Несколько слов о том, как сложилась дальнейшая судьба Кабесы де Вака. Назначенный аделантадо и губернатором Ла-Платы, он в 1540 году снаряжает на свои деньги три корабля (что обошлось в 8 тысяч дукатов — весьма значительная сумма по тем временам) и вновь, теперь уже из Кадиса, отплывает в Америку. Эту экспедицию испанские историки нередко называют «спасательной» (Expedicion de socorro). Дело в том, что в Буэнос-Айресе, основанном Педро де Мендосой в 1537 году, а также в Асунсьоне, заложенном вскоре после этого, испанцы находились в чрезвычайно тяжелом положении: Буэнос-Айрес был разрушен, не прекращались, по вине самих же испанцев, столкновения с индейцами, среди завоевателей царили раздор и распри, сам Педро де Мендоса еще в 1537 году вернулся в Испанию.

Кабеса де Вака высадился с большим отрядом на острове Санта-Катарина, затем переправился на материк и в 1541–1542 годах совершил переход к Асунсьону. Он первым пересек южный выступ Бразильского нагорья и низменное междуречье Параны-Парагвая, мирно и без потерь довел свой отряд до цели. Деятельность Кабесы де Вака в Южной Америке заслуживает особого рассмотрения. Однако если попытаться коротко определить ее основное содержание, то оно сводилось к установлению мирных отношений с индейцами (при этом, правда, в случае необходимости губернатор не останавливался и перед военными действиями), к созданию безопасных коммуникаций между Асунсьоном и метрополией, к наведению порядка и установлению дисциплины среди самих испанцев. Последнее начинание, впрочем, так и не было доведено до конца: в 1544 году подчиненные ему отряды взбунтовались, арестовали Кабесу де Вака, заковали в цепи, как в свое время Колумба, и отправили в Испанию. Там бывший губернатор был заново арестован королевскими властями, на этот раз вместе со своими стражниками, затем освобожден «под доверие». Вскоре его дело рассматривалось в Совете по делам Индий. Кабеса де Вака был осужден (мотивы осуждения неизвестны) и сослан на восемь лет в Северную Африку. Однако еще до истечения этого срока он был помилован королем и вернулся в Испанию, где ему предложили пост судьи в Верховном суде Севильи. О последних годах жизни Кабесы де Вака почти ничего не известно, даже Дата его смерти —1564 год — не вполне достоверна.

«Кораблекрушениям» предшествовало два других отчета. Первый был написан Кабесой де Вака и его спутниками Мексике и передан вице-королю. Этот отчет до сих пор не обнаружен. Второй был составлен Кабесой де Вака, Кастильо и Дорантесом и передан Кабесой де Вака аудиенсии в Санто-Доминго. Оригинал второго отчета, по-видимому, не сохранился, но его изложение содержится во «Всеобщей и натуральной истории Индий» Гонсало Эрнандеса де Овьедо. «Кораблекрушения» — третий отчет в этой серии и первый персональный отчет Кабесы де Вака. При жизни автора он издавался дважды: в 1542 году и в 1555 году. В издании 1555 года Кабеса де Вака объединил «Кораблекрушения» со своей новой книгой «Комментарии аделантадо и губернатора Рио де ла Платы» (под общим названием «Отчет и комментарии»), в которой он рассказывал о своем пребывании в Южной Америке. Текст «Кораблекрушений» в этом томе несколько отличается от первоначальной версии. Однако, поскольку второе издание было прижизненным, именно его следует считать аутентичным. Настоящий русский перевод сделан по текстам, воспроизводящим издание 1555 года.

«Кораблекрушения» уже в XVI веке переводились на другие языки: в 1556 году — на итальянский, в 1572 — на английский. Полный русский перевод этой книги осуществляется впервые. В связи с этим необходимо сделать несколько замечаний о ее литературных особенностях.

XVI век был отмечен в Испании расцветом деловой прозы, посвященной истории открытия и завоевания Америки и содержащей разнообразные сведения о новом континенте. Деловая проза была представлена официальными отчетами, письмами, записками «бывалых людей» (достаточно напомнить о письмах и отчетах Колумба, Кортеса, Хименеса де Кесады, Педро де Вальдивия и др.), а также историческими хрониками (в частности, сочинениями Лопеса де Гомары, Берналя Диаса дель Кастильо, Бартоломе де Лас Касаса и других авторов). «Кораблекрушения», бесспорно, являются выдающимся образцом этой фактографической литературы. Нельзя, однако, не заметить и жанрового своеобразия книги Кабесы де Вака: формально являясь отчетом королю (что, кстати, налагало на автора вполне определенные обязательства в отношении точности сообщаемых сведений), она вместе с тем построена и по законам художественного произведения. Взаимодействие этих двух начал объясняет авторские принципы отбора и освещения фактов. С одной стороны, для «Кораблекрушений» характерны объективизированность повествования, датировка событий, изложение их в строгой, хронологической последовательности, протокольное воспроизведение дискуссий и обсуждений, ссылки на свидетелей, в присутствии которых делались важные заявления или принимались ответственные решения, — словом, черты современной автору деловой прозы. Но с другой стороны, при рассказе о злоключениях оставшихся в живых членов экспедиции, при описании взаимоотношений испанцев с индейцами характер изложения существенно меняется: оно становится экспрессивным, эмоционально напряженным, на смену бесстрастному изложению приходит взволнованный рассказ, в котором отчетливо проявляется элемент личной оценки. Внимание автора задерживается на «микроскопических» фактах, едва ли уместных в хронике или отчете, но весьма важных для выполнения художественных задач книги. Таков, к примеру, эпизод (глава XXV), в котором рассказывается о пятидневных скитаниях автора с факелами в руках, таков и рассказ о несчастной индианке, подвергнутой жестокому наказанию за то, что она оплакивала смерть кого-то из близких (глава XXX). Жанрово-стилевая сложность «Кораблекрушений» еще более оттеняется явно публицистическим звучанием глав, посвященных защите индейцев.