Кордон - страница 13

Гардемарины молчали. Их помрачневшие, сосредоточенные лица выразительно говорили Максутову, что воспитанники отчетливо поняли нависающую над экипажем «Авроры» опасность.

— Большого сбора не будет, — сообщил лейтенант. — Надобно сделать все так, чтобы не вызвать у противника малейшего подозрения. Пусть он поверит в нашу полную беспомощность. Работать придется круглыми сутками. Все, о чем я вам сказал — военная тайна…

Приближающуюся к фрегату небольшую яхту первым заметил сигнальщик.

— Справа по борту неизвестное судно! — прокричал он. — Держит курс на корабль.

Вахтенный офицер лейтенант Константин Павлович Пилкин вскинул к лицу подзорную трубу и, бодро издав «Ого!», энергично повернулся к группе гардемаринов, с которой беседовал Максутов.

— Господа! — радостно произнес он. — Невероятно, но факт: к нам приближается российская яхта!

Максутов быстрым шагом подошел к вахтенному офицеру.

— Позволь, Константин Павлович, взглянуть, — Он нетерпеливо потянулся за подзорной трубой. — Не ошибаешься?

— Изволь убедиться, Александр Петрович, — весело ответил Пилкин. — Полюбуйся. Своим глазам не верю: на яхте российский флаг!

— Верно, верно, — подтвердил Максутов, вглядываясь в суденышко. — В такой дали от родины наша яхта. Удивительно!

Радостные крики гардемаринов, как колокола громкого боя, всколыхнули экипаж. В минуты правый борт фрегата стал многолюдным. Моряков охватило волнение. Шутка ли: впервые за восемь месяцев плавания встретиться со своими соотечественниками!

Вот уже различимы на яхте фигуры людей — восемь человек. На капитанском мостике стоит широкоплечий здоровяк в морском камзоле с рупором в руке. Уже видна и надпись на яхте — «Рогнеда».

Изыльметьев распорядился, чтобы судовая команда приготовилась причалить яхту, выставить к трапу фалрепных — матросов, готовых помочь гостям подняться на корабль.

— Дорогие братья! — донесся с «Рогнеды» трубный голос через рупор. — Князь Любимов-Ростовский с сыновьями и племянниками приветствует вас, славных русских мореплавателей!

Изыльметьев от имени экипажа ответил приветствием и на «Авроре» раздалось «Ура-а!». Яхта пришвартовалась. Все восемь человек поднялись на борт фрегата. Люди, никогда раньше не видевшие друг друга, по-братски обнимались и целовались. Веселый и шумный владелец яхты по-медвежьи тискал всех, кто оказывался рядом. Командир корабля намеревался пригласить гостей к себе в каюту, но князь бурно запротестовал. Он посчитал, что его команде полезно пообщаться с военными моряками, лучше познакомиться с «настоящими матросами».

Изыльметьев и Любимов-Ростовский уединились. Три сына и четыре племянника князя остались на палубе в окружении авроровцев. Похожие друг на друга, рослые и сильные, с длинными русыми волосами, подстриженные под кружок, они, смущенные повышенным вниманием, на вопросы отвечали сдержанно, односложно. Молодые офицеры и гардемарины утянули их в кают-компанию, угостили вином. Освоившись с обстановкой, видя искренний и радушный прием, рогнедовцы разговорились. Оказалась, что их отец (а кому-то дядя) большой «чудак и непоседа», человек весьма смелый и решительный, страстный любитель путешествий. Неравнодушный к морю, к людям романтической профессии, князь учил морскому делу и прививал любовь к странствиям сыновьям и племянникам с самого детства. Выход в дальнее путешествие, к чужеземным странам на собственном судне с командой «своих молодцов» Любимов-Ростовский вынашивал долго, ждал, когда подрастут отроки. И как только младшему сыну исполнилось семнадцать, несмотря на протест и увещевание сердобольных женщин-матерей, решительно стукнул кулаком по столу:

— Брысь, неженки! Не позволю воспитывать парней, как благородных девиц! В поход!

Любительская яхта «Рогнеда» под русским флагом при попутном и боковом бризах без больших трудностей прошла Черное и Средиземные моря, в сравнительно тихую погоду пересекла Атлантический океан, благополучно обогнула знакомый авроровцам мыс Горн и довольно-таки спокойно проследовала вдоль западного берега Южной Америки. От сильного шторма, уже у перуанской земли, на траверзе мыса Писко, «Рогнеда» удачно увернулась и переждала ветер в маленькой бухте, потом без особых препятствий добралась до порта Калао. (/голь длительное путшествие без ураганов, не считая последнего, моряки обоих судов отнесли к редкому стечению благоприятных обстоятельств, неслыханному везению.