Кормчие судьбы - страница 10

— А что, ей что-то угрожает?

— Подумай сам, молодая девушка целые дни проводит среди черных. После отъезда Крима она никак не утешиться, а в ее возрасте можно натворить глупостей.

— Говори толком, Шаафи! Что тебе не нравится?

— Bсе! Я боюсь, что она найдет утешение с одним из местных красавцев, ты же знаешь, как они вокруг нее вьются.

Хоаким нахмурился.

— Ты уже что-то заметила?

— Пока нет, но знаю, что такое семнадцатая весна и одиночество.

— И что теперь делать?

— Выдать ее замуж, и поскорее.

— Но она предназначена для избранника Митры, и Самди не согласится.

— Да кто она такая, эта Самди! — взорвалась шемитка. — Только и слышишь с утра до ночи: «Самди сказала», «Самди так думает», «Самди разрешила». Она уже когда-то нарушила клятву и может ошибаться, как и все.

— Успокойся.— Хоаким присел на краешек кровати и нежно погладил загрубевшую руку жены.— Она просто любит девочку и желает ей добра.

— Нет.— Шаафи приподнялась на локте.— Она никого не любит, она просто выполняет свой долг.

— И все же я с ней поговорю,— твердо сказал Хоакин. — За судьбу Белит отвечаем мы все, поровну.

К удивлению Шаафи, жрица не стала возражать, лишь попросила повременить до новой луны с поисками достойного избранника.

— Девочка должна закончить обучение, а потом она и может постоять за себя,— сказала Самди, и даже мать Белит не посмела возразить.

Пока старшие обсуждали ее будущее, Белит продолжала жить так же, как и жила, даже не подозревая, какие перемены готовят ей родители. Она превратилась в высокую, полногрудую, статную девушку с правильными чертами лица и роскошными, черными как смоль волосами. Белит знали, что она красива, и, замечая жадные взгляды соседских парней, еще выше поднимала гордую голову. В то же время ее золотисто-карие глаза лучились искренним весельем, пухлые губы никак не могли согнать улыбку. Джихан раз, посмеиваясь, говорил, что в любом городе вокруг с сестры собралась бы толпа зевак. Сам же Джихан пользовался большим успехом у чернокожих красавиц и частенько не ночевал дома, потом с восторгом рассказывал Белит о своих подвигах.

Вечерами, оставаясь одна в свой комнате, Белит вспоминала рассказы брата и мечтала о сильном, прекрасном воине, который придет к ней в дом с первыми лучами солнца и умчит далеко-далеко от Черного Побережья. Юная души томилась и трепетала в предчувствии первой любви, и Шаафи была совершенно права: Белит страстно хотелось поскорее вступить в запретный мир чувств и желаний.

Однажды тихим летним вечером, когда легкий ветерок нежил и ласкал остывающую от дневного зноя землю, служанка позвала Белит в комнату родителей. Удивленная таким церемонным приглашением, девушка поспешила на зов. Нарядные Хоаким и Шаафи сидели за столом, на котором стояли кувшин с вином и три высоких кубка.

— Мама, отец, что случилось? — встревоженно спросила Белит.

— Ничего, дочка, присядь, нам нужно поговорить,— торжественно сказал отец.

Удивленная Белит присела на краешек скамьи.

— Дочка, мы решили, что тебе пора замуж,— сказал Шаафи.

— Мой близкий друг и партнер по торговым делам Харем из Дан-Марки просит твоей руки для своего сына Алала,— добавил отец.

— Но, отец, я его совсем не знаю!

— Никто не будет тебя неволить! — вмешалась мать. Выбор за тобой.

— Завтра утром мы отправимся в Дан-Марку с нашим кораблем. Ты посмотришь на жениха, познакомишься, и, если он тебе понравится, сыграем свадьбу,— сказал отец.

— Но я не могу завтра. Самди…

— Самди ждет тебя сегодня вечером, когда сядет солнце. Но я хочу, чтобы ты знала — она тоже считает, что тебе пора замуж.— Отец улыбнулся.— Выпей за свое будущее счастье, дочка.

Хоаким разлил вино по кубкам.

Рука Белит предательски дрожала, когда подносила кубок, но выучка Самди сказалась — никаких других проявлений обуревавших ее чувств девушка не выказала. Сдержанно простившись с родителями, Белит прошла к себе в комнату и, разом скинув маску спокойствия, схватила с полки кувшин и запустила им в стену. Туда же полетели и чашки с мисками. Когда взрыв ярости прошел, девушка бросилась на постель и разрыдалась. Все, даже Самди, предали ее! Они готовы отдать за какого-то Алала — должно просто вознамерились отделаться от нее! Но она не желает выходить замуж… И дверь тихонько постучали.