Король казино - страница 24

Разве я говорил, что обязательно ложиться в по­стель?

Понять нетрудно. Мы — люди взрослые.

Каждый волен понимать сказанное в меру соб­ственной испорченности.

Лариса с видимым удивлением посмотрела на Ана­толия и вдруг громко, заразительно рассмеялась.

Ну ты даешь! — покачала она головой. — Где телефон?

Пожалуйста.

Павлов переписал из блокнота номера двух телефо­нов, протянул Ларисе.

Позвоню позже.

Но лучше сегодня.

Предположим, мы встретимся. О чем я должна вести разговор?

Ты видела когда-нибудь, как глушат рыбу? — подумав, спросил Анатолий.

Нет.

Озеро или река под темным прозрачным льдом...

Под темным или прозрачным?

Вода темная, а лед белый. И сквозь него, как через затемненные очки, видны силуэты плавающих рыб. Вы­бирают наиболее крупных и колотят деревянной коло­тушкой по льду. И тут же пробивают лунку. Оглушен­ная, ничего не понимающая рыбина, килограммов эдак под пять, всплывает, ее подхватывают сачком и — на берег. Она быстро приходит в себя, начинает биться, но дело уже сделано. И рыбине один путь — в уху.

Страшноватая историйка...

Но ты же любишь уху, особенно налимью! Ду­маю, ты должна говорить с ним откровенно.

Совсем откровенно?

Люди приходят к власти различными путями. Интриги, деньги, подкуп, взятки — все идет в дело, если ясна и благородна конечная цель. Твой путь, Ла­риса Ивановна...

Не будем вспоминать про мой путь, — Лариса резко оборвала Павлова.

Ты спросила, я ответил, — хмыкнул Анатолий, глянул на часы и встал. — Мне пора.

Возле машины, когда Анатолий уже включил дви­гатель и собирался хлопнуть дверцей, Лариса сказала:

Ты подал мне хорошую мысль. Спасибо.

До завтра.

Стрельникова помахала рукой и направилась к дому. «Чудо, не баба!» — подумал Павлов, провожая взгля­дом точеную фигуру Ларисы.

Позвонив Андрею, Лариса зашла в комнату матери.

Помнишь Андрюшу Васильева, мамуль?

Как не помнить! — откликнулась Людмила Ва­сильевна. — Мальчик был славный, способный, лас­ковый. Пьет, говорят?

Не слышала.

Заходили ко мне его отец с матерью. Жаловались.

Когда?

Года два прошло.

Срок большой, — улыбнулась Лариса. — Люди меняются. Он стал богат и знаменит.

И чем занимается?

Бизнесом, — помедлив, ответила Лариса.

Мне вас не понять, — вздохнула Людмила Васильевна.

Часика через два Андрей приедет сюда.

Неужели? Надо вставать, накрыть стол...

Лежи. Все сделаю сама.

Пусть зайдет ко мне! Пусть зайдет! — крикнула вслед уходящей дочери мать.

Обязательно заглянет!

Лариса вошла в спальню и села перед трюмо. Она вгляделась в свое лицо, разгладила тонкие морщинки возле глаз, обнажив белые ровные зубы, провела по ним пальцем, взбила густые волосы.

Ничего. Очень даже ничего, — проговорила она. — Только глазки у тебя, девка, тоскливые...

Что там плел полковник Павлов про интриги, день­ги и взятки, подумалось Ларисе, про благородную цель и тернистый путь? Нет, не тернистый, сказал он. Твой путь... Так каков же, в самом деле, был твой жизнен­ный путь, уважаемая Лариса Ивановна, депутат Госу­дарственной думы, лидер движения? И еще не срок, будет и вице-премьерство, она в этом уверена, люди типа Павлова слов на ветер не бросают. А что дальше?

Ах, как кружится голова! Как голова кружит­ся... — пропела Лариса, встала и пошла готовить стол...

* * *

...В день защиты диплома Лариса зашла в кабинет отца.

С отличием, — сказала она. — Как и обещала. Генерал внимательно изучил документ, поднял глаза на дочку:

Поздравляю.

И только-то?

«Жигули»! — припомнил генерал. — Будут тебе «Жигули». Заслужила. Ма-ать! Иди-и!

Прибежала Людмила Васильевна, заохала, распла­калась, быстренько накрыла стол, выставила шампан­ское, торт, коробку конфет. За столом между родите­лями разгорелся спор, куда пристроить дочь. Отец пред­лагал уехать в Париж — разговор с послом был, и вопрос в принципе решен положительно. Мать настаивала, чтобы дочка работала в Москве, она тоже не дремала, поговорила с женой маршала Подгорбунского, и тот с пониманием отнесся к просьбе жены.

Папочка! Мамуля! Успокойтесь, — прервала спор дочка. — У нас уже было распределение, и я дала со­гласие.

Куда-а?! — в один голос выкрикнули родители.

В Московский городской профсоюз. Должность — юрисконсульт отдела. Зарплата — девяносто рэ. Се­годня не ждите. Пока!