Королева Бланка - страница 31

– Опомнитесь, граф, вы все же разговариваете с братом покойного короля! – осадил оратора Пьер Моклерк.

– С бастардом, хотите вы сказать, – искоса взглянул на него Строптивый.

– Не стройте из себя отверженного, всем известно решение Папы Иннокентия узаконить брак Филиппа Августа с вашей матерью.

Лица побагровели. Назревала ссора. Этого еще только не хватало!

– Черт вас возьми, господа, кто мне ответит на вопрос, для чего мы здесь собрались? – вспылила Алиса де Вержи, стукнув ладонью по подлокотнику кресла. – Чтобы разбирать родословную графа Булонского или оспаривать решение покойного Папы Иннокентия? Честное слово, меня удивляет это собрание! Вместо того чтобы быстро и четко выработать план будущей кампании, мы перемалываем друг другу кости. А может быть, среди нас вообще нет недовольных? Может, мы собрались здесь, чтобы посудачить о том о сем, да и разойтись? Выходит, ничего не стоит предпринимать, а надо лишь подчиняться иностранке, следуя решениям, которые будет принимать она?

– Нет, – горячо возразил граф де Ла Марш, – она должна действовать согласно нашим советам, ибо мы вассалы короны! Мы – знать, на которую должна опираться королевская власть, как столешница на свои ножки.

– Что она без нас? – поддержал Лузиньяна герцог Бретонский. – Плантагенет пойдет на нее войной, а она без нашей помощи не сможет даже собрать войско. Мы не пойдем защищать женщину, которая отказалась от наших услуг.

– Вы что же, мечтали присутствовать на королевских заседаниях? – бросил на него недовольный взгляд Тибо Шампанский. – Полагаете, она не сможет обойтись без ваших советов? Она права – выбрала тех, кто остался после свекра и мужа. Не будь этих, она нашла бы других. Не уверен, что вы оказались бы в их числе.

– Уж не собираетесь ли вы, Тибо, защищать испанку? – суженными глазами поглядел на него Лузиньян. – Ну еще бы, ведь она дама вашего сердца! Какого черта тогда вы выразили желание присоединиться к нам? Ваше место у ног испанки, которая с удовольствием продолжит слушать ваши любовные стишки.

Тибо бросился на обидчика и врезал ему в челюсть. Тот пошатнулся, потом замахнулся и нанес противнику удар в грудь. Оба сцепились, повалились на пол и принялись колотить друг друга.

– Прекратите немедленно! – закричала Алиса де Вержи. – Черт знает во что превращается наше собрание!

Драчунов разняли, развели в разные стороны.

– Чего вы набросились на него? – гневно спросила герцогиня у Тибо. – Все знают, что вы были любовником королевы.

– Прежде всего, мадам, – не слишком-то любезно ответил ей Тибо, – этот факт никем не установлен и не доказан. Второе: никто не имеет права вмешиваться в мою личную жизнь, разбирая мои поступки. И третье. Я здесь потому, что королева Бланка нанесла мне обиду, которую я не намерен ей прощать, однако я никому не позволю отозваться дурно о женщине, тем более о даме моего сердца, пусть даже оно и разбито ею. Прошу всех присутствующих уяснить себе это. В противном случае я готов вызвать на поединок любого, пешим или конным, и мы будем биться насмерть! Я, граф Тибо Шампанский, все сказал.

– Ну, ну, успокойтесь, – примирительно сказала Алиса де Вержи, – никто не собирается оскорблять вашу бывшую даму сердца. Не хватало нам тут всем передраться. А вы, Лузиньян, тоже хороши! Кто дергал вас за язык? Или вы полагаете, законы рыцарской чести канули в Лету? Что же до королевы-матери, – обратилась она к присутствующим, – то она, безусловно, не простит тем, кто не приехал на коронацию. И никогда не назначит их своими советниками. Отныне они – ее враги. Все же они остаются слугами короны, которым она сможет приказать как сюзерен своему вассалу.

– А я не желаю покоряться! – грубо оборвал герцогиню Бургундскую герцог Бретонский. – Она иностранка! Никогда во Франции вассал не подчинялся женщине!

– Вы будете подчиняться решениям Королевского совета.

– Руководить которым будет она! Вас это должно устраивать. Ну еще бы, от вашей территории корона не урезала себе ни арпана земли.

– Как вы смеете, Моклерк? – кинул на него злой взгляд молодой Гуго. – Я запрещаю вам так разговаривать с моей матерью!