Королева Великого времени - страница 11

— Я бы лучше просто поговорила, — признаюсь я.

Он насмешливо смотрит на меня:

— И о чем бы ты хотела поговорить?

— О тебе. Ты говорил, что учишься в колледже?

— Да, в июне заканчиваю.

— А мне не терпится в колледж. Как там?

— Трудно. Надо все время учиться.

— Это ничего. Я все готова сделать, лишь бы стать учительницей. Мне кажется, что учить ребенка читать — это самое благородное занятие на свете.

— Только девочки редко идут в колледж.

— Ну и дуры. — Я кивком указываю на девочек в зале, а он смеется. — А каково это, жить в колледже, где тебя окружают люди с такими же представлениями и идеалами, как у тебя?

Ренато улыбнулся:

— Вот именно этим мне и нравится колледж. Мне нравятся люди, которых я там встречаю, нравится, что они, так же как я, любят учиться. Но зато потом, когда приезжаешь домой, чувствуешь, что никуда не вписываешься.

— Быть не может!

— Сама посмотри. Розето — город шахтеров, фермеров и фабричных рабочих. Кому тут нужен поэт?

— Неправда! Если мы целыми днями трудимся, это еще не значит, что мы не умеем мечтать. Нам нужна поэзия — в ней мы находим отражение своих чувств, нам нужна музыка — она возносит нас над обыденной жизнью. Итальянцы всегда находили прекрасное в повседневном.

Ренато молча смотрит на меня.

— Извини, что так разболталась…

— Да нет, что ты, наоборот… — говорит он, но вид у него какой-то кислый.

Наверное, он считает меня дурой, решаю я и, заметив Четти в другом конце зала, бросаюсь к ней, даже не попрощавшись с Ренато. К чему? Вряд ли ему еще когда-нибудь захочется говорить с всезнайкой из Делабола. И тут кто-то берет меня за руку. Секунду назад я направлялась к своей подруге, но вдруг оказываюсь в руках Ренато Ланзары, который вертит меня в танце. Он ловко танцует, а я это делаю в первый раз. Мы кружимся, и я замечаю Четти, Елену и миссис Риччи — они смотрят на меня и улыбаются.

— Спасибо, — говорит Ренато, когда мелодия заканчивается, оставляет меня на том же месте, откуда увел танцевать, и исчезает в толпе.

Когда снова заиграла музыка и по залу закружились пары, я высматриваю в толпе Ренато, но не нахожу его.

Как и мечтала Ассунта, Алессандро купил полдома на Дьюи-стрит. И, как она и велела, я прихожу к ней помогать по дому. Ассунта легко перенесла переезд в город. Алессандро удалось договориться с крупнейшими магазинами Аллентауна и Истона, и теперь он поставляет им орехи и сладости. Алессандро неплохо зарабатывает, а Ассунта легко находит применение его деньгам: она превратила их дом в настоящий дворец.

Ассунта бросила работать на фабрике, так что у нее хватает времени, чтобы обращать внимание на то, как стоят чашки в буфете: ручками влево или ручками вправо. Время от времени ее прежняя вредность дает о себе знать. Когда Ассунта срывается, это удивляет и озадачивает Алессандро.

Я убрала в кладовую персиковый пирог, который Ассунта приготовила к ужину. Она не смогла придумать мне никакой работы, поэтому рано отпустила домой.

Просто счастье, что папа заключил договор с магазинами в Хеллертауне. Он установил в сарае машину, которая будет сама доить коров: такой моторчик со шлангами, — так что нам не придется это делать самим. Чтобы поставлять в магазины больше молочных продуктов, он решил купить еще коров, поэтому снова отправился — без маминого согласия — в каменоломню.

В доме тихо. Погода чудесная — как раз для сбора ягод. Как только я увидела, что дома никого нет, то сразу поняла, где их искать.

Клубники видимо-невидимо. Куда ни глянь, везде красные ягоды. Рома запихивает ягоду в рот.

— Не ешь слишком много, а то живот болеть будет, — предупреждаю я.

Рома не обращает на меня внимания.

Наконец мама говорит:

— Ну, хватит. Идемте варить варенье.

Елена берет ведра. Мои руки покраснели от сока — будто в крови. Хотя я стараюсь не думать об этом, мне кажется, что это плохой знак. Елена бросает взгляд на мои руки и тут же догадывается, о чем я думаю.

— Идем, помоем у колодца.

Мы шагаем по дорожке вслед за мамой и малышами. У дома останавливается старый спортивный «форд» Алессандро. Из него выскакивает Ассунта и с криками бросается к нам: