Королевская кобра - страница 8

– Это еще что за замарашка? – услышала голос и, посмотрев, едва не упала – из воды, как Богиня Лакшми, поднялась совершенно обнаженная девушка. Она была красивее всех, кого я когда-либо видела – ее кожа блестела, как начищенные металлические кувшины на рынке, мокрые волосы толстыми змеями спускались ниже талии. Тяжелая грудь поблескивала от капель воды, они же стекали по мягко выступающему животу и округлым бедрам. Ступни и ладони красавицы украшали красно-коричневые рисунки. – Уберите ее отсюда, а то все здесь перепачкает, – снова раздался мелодичный голос, но я не могла пошевелиться и так и продолжала бы стоять, если бы провожатый не дернул за руку. Меня усадили на скрывающуюся в полутьме каменную скамейку, и оттуда я продолжала смотреть, как к девушке подошла полная женщина в промокшем сари и стала растирать маслом гладкую кожу, отчего та заблестела еще сильнее, а влажный воздух наполнился сладким цветочным запахом.

– Раздевайся, – засмотревшись, как купальщице расчесывают волосы, я не заметила, когда ко мне подошла вторая женщина и сейчас пыталась снять курту. – Что застыла? Думаешь, у меня больше работы никакой нет?

Она размотала тюрбан, и волосы сальными слипшимися прядями упали мне на лицо.

– Где вас только таких берут, – проворчала женщина. – Раздевайся сама. А волосы придется остричь.

Я вопросительно подняла на нее глаза, непроизвольно почесывая голову.

– Не переживай, – неожиданно ее голос стал мягче. – Зато отрастут красивые, здоровые, блестящие. Ты же не хочешь все время чесаться?

Я помотала головой, в то же время, наблюдая, как девушка, завернувшись в легкое сари и не обернувшись, вышла через другую дверь. Стараясь не выпустить зеркало, я неловко выпутывалась из одежды. Заметив мои неуклюжие попытки, женщина схватила меня за руку и разжала пальцы.

– Откуда это у тебя? Где украла? – дергала она меня.

– Я не крала. Это мое, – осмелев от того, что пытаются отнять единственную ценность, я заплакала и попыталась забрать зеркало, но женщина высоко подняла руку. – Это мое, мое! – продолжая попытки, плакала я.

– Отдай, – раздался от стены мужской голос. – Она сама и все, что у нее есть, принадлежит Богине-матери. Ты ведь не хочешь прогневить Кали, забрав у нее подношение.

Женщина нехотя протянула зеркало. Я схватила его и прижала к груди.

– Оставь здесь. Никто его не заберет, – раздался тот же голос.

Наверное, я так бы и не решилась расстаться со своим сокровищем, но женщина уже распутала пояс шальвар, отобрала зеркало, положила на скамью и, схватив меня за руку, потащила к воде. Переступив через упавший к ногам комок ткани и оставляя грязные следы, я пошлепала за ней.

Первым делом мне состригли все волосы, затем долго скребли голову. Вонючая пена лезла в глаза, отчего их больно щипало. Мне казалось, что уже не осталось ни кожи, ни волос, а женщина все скребла и скребла, пока я не начала хныкать. Наконец, она оставила в покое голову и принялась тереть меня расплющенными стеблями тростника. Было больно, кожа горела, а вода на глазах становилась коричневой, и по ее маслянистой поверхности плавали грязно-серые хлопья. Только когда я уже напоминала себе раскаленную головешку, женщина отбросила стебли и взялась за камень.

«Меня так мучили, чтобы теперь убить?» – пронеслось в голове, но истязательница взяла мою ногу и стала нещадно тереть ступни.

Я плакала, просила перестать, уверяла, что кожи совсем не осталось, и она отдирает мясо, но женщина не слушала и продолжала меня свежевать.

Ног я уже не чувствовала совсем, когда она наконец закончила – полила меня чистой водой, втерла в оставшиеся волосы то же пахучее масло, каким до меня растирали девушку, а ноги намазали какой-то мазью, завернули в чистое сари и подтолкнули к прячущемуся в тени стены мужчине. Первым делом я нашла зеркало и зажала его в кулак.

– Пойдем, – сказал мой провожатый, и я почувствовала прикосновение его руки.

Я хотела было идти к той же двери, из которой вышли, но мужчина повел меня к совершенно другой, даже не к той, через которую ушла красивая купальщица.

Мы шли по еще одному бесконечному извилистому коридору, но, запутавшись, я уже не пыталась запомнить, а старалась понять свои ощущения – сладкий цветочный запах кружил голову, ткань приятно холодила кожу, а каменный пол казался разгоряченным ногам странно-прохладным, я чувствовала ступнями каждую трещинку в кладке – это было щекотно и очень непривычно.