Королевство Адальир. Путешествие - страница 7

Брелов посмотрел ему вслед с раздражением, ему уже не впервой было видеть людей, сворачивающих со своего пути. Кого-то сманивали деньгами, кого-то грубо сталкивала с выбранных рельсов унылая сила конформности, страх перед чужим неодобрительным мнением. Сам Брелов уже прошёл этот этап и не изменил своим стремлениям, хотя это было весьма непросто, и теперь мог лишь жалеть тех, кто оказался слабее его в принципиальном вопросе самовыражения.

Брелову было жаль расставаться с собратом по музыкальному оружию, но он не хотел отговаривать кого бы то ни было от принятых решений. Он не знал, кто прав, чей путь вернее, он знал только то, что сейчас придёт домой, сядет к компьютеру, и, возможно, сочинит новую песню. Злоба вновь начала расти в нём, когда он подумал, что придётся искать нового бас-гитариста, и лишь волевым усилием, Брелов смог вернуться в равновесие. Надо сказать, что приступы ярости были для него обыденным явлением, уже много лет Брелов пытался подчинить себе эмоции, но полностью сделать это так и не удавалось.

«Гном» Андрей был далеко не первым, отколовшимся от рок-группы Брелова, человеком. Больше всего Брелова поражал поначалу тот факт, что все его музыканты, одержимые общей идеей вначале, позже теряли веру, и в них не оставалось даже толики былой одержимости. Куда она улетучивалась?! Как будто это были два абсолютно разных человека: вначале одержимый одним, в конце какого-то участка пути противился этому с той же силой, что раньше вдохновляла его. Возможно, думал Брелов, зачатки того, что люди окрестили талантом, есть в каждом, просто в некоторых они гибнут под давлением окружения, а в абсолютном большинстве не могут даже прорасти, не могут перейти из стадии увлечённости к настоящему самовыражению, которое называют творчеством. Ясная разница — тот, кто знает, как писать, это не тот, кто пишет, потому что не может не делиться своими образами с другими. Писатель по образованию — это тот же дворник, который просто научился здорово мести двор. Дворник же, сочиняющий сонеты стоит много больше, ведь его творчество не приносит прибыли, а посему не подгоняется ограниченным временем и не подстраивается из расчёта на публику. Как говорится, настоящая музыка рождается лишь на необитаемом острове, когда ты играешь её лесу и океану.

Раньше искать единомышленников, наверно, было сложнее, пока не было Интернета. Трудно искать единомышленников среди тех, кто под боком, всех знаешь вдоль и поперёк, всё знаешь, все свои, и ни одного настоящего друга… Теперь создать сообщество людей, объединённых общей идеей, кажется, не составляет труда — залей сайт, провозгласи, что ищёшь собратьев по разуму и оружию, и через некоторое время у тебя будет полный форум кельтов, гномов, готов или любых иных существ, которые тебе нужны. Однако Брелов столкнулся с непонятной для него проблемой в этом деле. Наиболее заинтересованные его музыкальными экспериментами участники Интернет-сообщества Брелова в реальной жизни боялись выйти на сцену, не могли связать двух слов более-менее складно, короче, оказывались вовсе не теми, за кого их принимал Брелов, общаясь заглазно. Их образы в сети были так лаконичны и совершенны, потому что выстраивались долго и кропотливо, реальные же действия, требующие быстрых реакций и ораторской виртуозности, оказывались для них куда как сложнее…

Вернёмся немного в прошлое. Это было прошедшим летом, вернее, в самом его конце, в преддверии той прекрасной золотой осени, которую так любит Александр Сергеевич. Как это обычно и бывает августовскими вечерами, когда дома так душно, что все гуляют допоздна, в обычном сером дворике на лавочке расположилась скромная компания местных неформалов. Они пили газировку и пиво, слушали музыку, по очереди припадая ухом к наушнику старенького MP3-плеера, играли на гитаре, пели песни про волшебников и драконов, в целом, просто хорошо проводя время. Среди них была и Диана, правда, она не взяла с собой смычок и по этой причине не могла сыграть на своей скрипке что-нибудь чарующее, и, смущённая этим, просто сидела на спинке скамейки, иногда подпевая музицирующим своим глубоким, звенящим, как струны старинной лиры, голосом.