Королей убивают неудачники - страница 10

— Классика детективного жанра... — забубнил Капитан. — Классика. Верьте мне... дальше своих ботинок не смотрят...

Девчонка с медвежатами на футболке стянула с лотка мячик и умчалась в глубь парка. Порчу на Бавана наводить.

Разбудила Дениса птица. Если верить записанной в ноутбук энциклопедии — просяной зимородок. Тшиины использовали их в качестве гонцов и записных книжек.

— Тиви-тиви! Фьють-фьють-фьють! Айши тиу лли-улам! Айши фиуридалла! — заливался зимородок. — Айши кем! Айши лау макуаль тисса!

Щебет пичуги неприятно резал слух. «Господин Айши явится, ликом ясен...» — почему-то всплыло в памяти. Птица прыгала вокруг те и ра, искательно заглядывая ему в лицо. Внезапно она упорхнула.

Денис поднял голову. Вдоль дороги плыл шлейф белой пыли; в гору поднималась карета, запряженная двумя быками.

Айши?!

Теир торопливо поднялся на ноги, перебрал в памяти все, что касалось просяных зимородков. Получалось негусто. На Тшиине нет письменности. Для передачи сообщений шлют птиц и гонцов, но птицы куда лучше. Зимородок доберется в те края, куда человеку путь заказан...

Так что — едет второй Правежник?!

А белый шлейф все ближе... Ну не может благородный тшиинский рыцарь ездить на быках!.. Или — может? Что, в конце концов, известно о местных обычаях?.. Денис сорвал травинку, принялся в волнении грызть и тут же отбросил в сторону. Еще не хватало чужой органикой отравиться.

Быки двигались быстро. Времени бежать и прятаться не было: наверняка седок его уже заметил. Оставалось одно — замереть в непринужденной позе, делая вид, что вышел за ворота подышать свежим воздухом.

— Эй, чужинец! Не пускают ночевать беднягу? Скажи правду!

Дверца кареты приоткрылась, выглянуло женское личико:

— И как не побоялся к замку прийти! Смельчак из смельчаков, бедовая шея, и это правда! Кто ты?

Детектив поклонился:

— Денис Завацкий, госпожа. Я прибыл к Господнему Правежу... да, видно, Баван не горит желанием меня видеть.

— Дена Зарай? Тса-маки! Смеющееся имя! Можешь подать мне руку, Дена. Я не кусаюсь, и это ложь.

Теир протянул руку, и тшиинка бодро выпорхнула из кареты. Возникла неловкая пауза: согласно тшиинскому этикету, при первой встрече следовало сказать даме комплимент. Тут-то и произошла заминка.

При взгляде на девушку у Завацкого смешались в голове мысли.

Она была удивительна. Ее облик притягивал взгляд, одновременно отталкивая.

На вид тшиинке едва ли можно было дать восемнадцать лет. Коротенький балахон в ало-зеленую клетку, за спиной — гриф неведомого музыкального инструмента. При своем невысоком росте девушка сильно горбилась, что, впрочем, не мешало ей двигаться с балетной грацией. Каждое движение — четко очерчено, завершено, ничего лишнего. Даже сутулость свою она несла изящно, словно танцевальную позицию.

И лицо... Волосы — темные с травяными прядями — сплетены в причудливую сеть, лицо за ней — что птица в клетке. Острый нос, глаза — перевернутые полумесяцы, смотрят насмешливо, безжалостно.

— Госпожа, — сказал Денис. — Госпожа незнакомка... Как... называется твой инструмент?.. Бьюсь об заклад — тех пяти струн, что я вижу на нем, мало.

Глаза девушки расширились от удивления. На лбу собрались морщинки; пока она переводила комплимент на родной язык, Денис продолжал:

— Других струн не видно, однако они-то и заставляют твое тело двигаться словно в танце. Правда!

Говорить труверским языком было неудобно. Завацкий неуклюже завершил комплимент и выжидательно посмотрел на девушку.

— Правда? Сумасшедший! — прыснула та. — Ты безумец, и вот это — правда! Правдивейшая правда из всех правд, что я слышала.

Тшиинка закусила губу, а потом не выдержала и расхохоталась.

— Идти в танце? Тса-маки! Маки-ай! — Она запрыгала, захлопала в ладоши: — Если б ты знал, как звучат твои слова на нашем языке!.. — Она хлопнула себя по бедрам и присела, раскачиваясь: — Маки-оро! Пяти струн мало!.. Тсии лаах утара! — Отсмеявшись, девушка сообщила: — Зовут меня Матрататалиссия, что означает — Колокольчики. Для добрых друзей я — Мая. Дена Зарай, ты настолько же учтив, насколько остроумен. Но молю тебя... не говори местным дамам того, что сказал мне. Я всего лишь комедиантка, девушка для игры, насмешки. А они — благородные дамы. Могут удавить шнурком от сандалий. Это все правда, поверь мне!